Путешествие Васко да Гамы

В 1498 Васко да Гама прибыл к берегам Индии и высадился в деревне Каликут. Долгое и отнюдь не простое плавание наконец увенчалось успехом. Монополия арабов в торговле с Индией была под угрозой — теперь Португалия могла намного проще и дешевле привозить в Европу ткани, благовония и, самое главное, специи, которые в те времена ценились едва ли не на вес золота.

План Гоа

Захват Гоа

Португальский король, тем не менее, не планировал захватывать Гоа. Это вышло скорее случайно. В 1510 его прибрал к рукам португальский адмирал Афонсу ди Албукерки. В городе на тот момент стояла армия Адиль-Шаха, но самого правителя не было. Албукерки без труда занял город, но вскоре прибыл Шах с шестидесятитысячным войском.

Португальский король не планировал завоевывать Гоа

Собор Святой Екатерины в Гоа

Католики в Гоа

Собор Святой Екатерины является самым большим католическим храмом в Индии и одним из крупнейших в Азии. В 1776 в южную башню собора ударила молния, и та обвалилась. Фасад храма так и не починили — то ли из страха перед карой божьей, то ли из лени. В середине XIX в собор принесли Чудесный Крест с горы Боа-Вишта, на котором, по поверью, в XVII веке случилось явление Христа. Местные рассказывают легенду, будто крест с каждым годом становится все больше, а еще исполняет желания.

Четверть жителей Гоа исповедуют христианство

Одним из известнейших католических соборов в Гоа считается Храм Богоматери Непорочного Зачатия в Панаджи. К белоснежному храму ведут бесчисленные ступени. В стиле католического барокко построено еще одно наследие португальского владычества: церковь Девы Марии Снежной.

Храм Богоматери Непорочного Зачатия

Католицизм — вторая по численности религия в Гоа, уступающая только индуизму. Больше четверти жителей бывшей португальской колонии — христиане, и основная часть из них — католики. Местные празднуют Рождество вместе со всем католическим миром — украшают пальмы, устанавливают возле своих домов сцены с яслями. Говорят они, тем не мене, на местном языке, а все надписи в церквях выполнены либо на английском, либо на латыни. К тому же, даже у христиан сохранялась кастовая система.

Взлеты и падения

На протяжении XVI века Португалия мечтала использовать Гоа в качестве отправной точки для завоевания всей Индии, но этим планам не суждено было сбыться. В XVII веке португальскую торговую монополию подорвали голландцы и англичане. Последние даже прибрали к рукам Гоа во время Наполеоновских войн, но затем были вынуждены вернуть.

Гоа перешел к Индии лишь в 1961 году

В начале XX века в Гоа стали появляться комитеты местного сопротивления европейскому владычеству. Индия пыталась урегулировать конфликт мирно, но Португалия не желала отдавать лакомый кусочек: она заявляла, что Гоа вовсе не является колонией. Португальскому господству в Гоа пришел конец лишь в 1961 году. Индийское правительство организовало вооруженную акцию. На протяжении 36 часов оно обстреливало штат с воды и воздуха. Гоа, спустя 451 год правления Португалии, стал частью Индии.

1961 год стал началом конца португальской колониальной империи. Начавшийся со вспышки вооружённой борьбы в Анголе , он завершился для португальцев первыми территориальными потерями. Воспользовавшись благоприятным моментом, Индия в ходе молниеносной военной операции захватила португальские территории в Южной Азии.

Собирание земель индийских

Провозглашение независимости Индии 15 августа 1947 года стало первым шагом на длинном и трудном пути интеграции в состав нового государства территорий, которые непосредственно не входили в состав Британской Индии, управляемой британскими вице-королями. Более половины территории Индийского субконтинента занимали несколько сотен феодальных княжеств, находившихся под верховным сюзеренитетом британских монархов, а также колониальные владения других европейских держав – Франции и Португалии.

Южная Азия к 1947 году

На протяжении 1947–48 годов индийскому руководству удалось решить проблему инкорпорации княжеств в состав государства. При этом в некоторых случаях, как в Хайдарабаде и Джуганадхе, решающим аргументом становилась индийская армия.

В 1954 году, путём организации выступлений местного населения (наподобие того, что ныне принято именовать «цветными революциями»), Индии удалось принудить Францию отказаться от своих колониальных владений в Индии – Пондишери, Карикала, Янаона и Маэ. От Чанданнагара Франция отказалась ещё раньше, в 1952-м.

Последними на очереди были земли, принадлежавшие Португалии.

Португальская Индия

Португальская Индия к 1947 году включала территорию Гоа, анклавы Даман и Диу на побережье, а также анклавы Дадра и Хавели-Нагар в глубине индийской территории восточнее Дамана. С 1951 года Португальская Индия являлась заморской провинцией Португалии, все её жители имели португальское гражданство.

Герб Португальской Индии

Индийское руководство во главе с премьер-министром Джавахарлалом Неру неоднократно заявляло, что Гоа и другие португальские территории являются неотъемлемой частью Индии и должны быть возвращены. Португалия Салазара отвечала, что данный вопрос «не подлежит обсуждению», поскольку Гоа и другие анклавы являются не колониями, а частью самой Португалии.

Позиция Португалии заключалось в том, что современная Индия является наследницей (через период британского колониального правления) империи Великих Моголов. Но вот Португальская Индия (в отличие от французских колоний) никогда не являлась частью государства Моголов и возникла ещё тогда, когда основатель империи Бабур до Индии даже не добрался. Соответственно, претензии Индии ничем не обоснованы с исторической и юридической точки зрения.

Индийская сторона обосновывала свои претензии географическими и этнолингвистическими доводами. Разумеется, при таких несовместимых позициях сторон никакого диалога не получилось.

Летом 1955 года индийское руководство предприняло попытку развёртывания кампании ненасильственного сопротивления (сатьяграхи) в Гоа, которая была жестоко подавлена португальскими военными. Погибло три десятка человек.

Демонстранты на границе Гоа, 1955 год

После этого Индия ввела полную блокаду португальских территорий, закрыла границу и перерезала связь.

Гоа в осаде

Но португальцы не намерены были сдаваться. Под руководством энергичного генерал-губернатора Паулу Бенар-Гедеша были приняты меры по ускоренному развитию территорий.

Мозамбикские солдаты португальской армии в Гоа, 1955 год

Активно строились дороги, школы, больницы, было введено всеобщее начальное образование. Была организована добыча железной руды и марганца на севере Гоа, за счёт субсидий удерживались низкие цены на товары первой необходимости (в число которых входили даже транзисторные приёмники).

В Гоа, Диу и Дамане строились современные аэропорты, а в мае 1955 года была создана авиакомпания Transportes Aéreos da Índia Portuguesa (ТАИП), организовавшая транспортировку людей и грузов между анклавами, а также в Португальскую Индию из Мозамбика и Карачи. Поставки из Пакистана обеспечивали Гоа продовольствием.

Самолёты ТАИП в аэропорту Даболима, 1958 год

Была организована программа, по которой жители Гоа бесплатно получали 15-дневные турпутёвки по Португалии с перелётом на самолётах ТАИП. Администрация сняла последние ограничения на отправление индуистских обрядов.

Улучшение жизни в Португальской Индии привело к прекращению оттока населения за её пределы, уровень доходов к 1960 году здесь на треть превышал уровень доходов в соседних индийских штатах. Гоанцы жили даже лучше, чем жители некоторых депрессивных регионов на юге самой Португалии.

Индия готовится

Летом 1961 года, в ситуации, когда всё больше португальских сил отвлекалось на колониальную войну в Анголе, Индия начала подготовку к военной операции по захвату португальских владений. Подготовка к операции, получившей название «Виджай», была закончена к декабрю.

Возглавил её глава Южного командования сухопутных войск генерал-лейтенант Джоянт Натх Чаудхури, присоединивший к Индии в 1948-м Хайдарабад. Ему же предстояло стать главкомом индийской армии во время Индо-пакистанской войны 1965 года .

Для захвата Гоа выделялись 17-я пехотная дивизия (командир – генерал-майор К. П. Кандит) – всего 7 батальонов, которым был придан эскадрон танков «Шерман». Ещё 3 батальона должны были захватить Диу и Даман.

Действиями авиации руководил глава Западного командования ВВС вице-маршал Эрик Пинту, самолёты (20 «Канберр», 6 «Вампиров», 6 «Тайфунов», 6 «Хантеров» и 4 «Мистери») действовали с баз в Пуне и Самбре.

К операции были привлечены практически все индийские ВМФ – 2 крейсера, 1 эсминец, 8 фрегатов, 4 минных тральщика – под командованием контр-адмирала Б. С. Сомана. Лёгкий авианосец «Викрант» был выведен на патрулирование в сотне миль от Гоа, чтобы воспрепятствовать иностранному военному вмешательству.

Авианосец «Викрант», 70-е годы

Общая численность индийских войск, привлечённых для участия в операции, достигала 45 тысяч человек. Из количества развёрнутых индийских войск и их действий в ходе конфликта видно, что те, кто планировал операцию, заметно переоценили силы португальцев, предполагая наличие у них реактивных «Сейбров» и танков. Очевидно, индийцы считали весьма вероятным вооружённое вмешательство Запада, и, прежде всего, Великобритании.

Индийцы не верили публичным заявлениям британских политиков, полагая многовековой англо-португальский союз вещью реальной. Основания так думать в обстановке 1961 года у них были – не прошло и полугода, как мир стал свидетелем британской военной операции по спасению Кувейта от иракской угрозы .

Силы, противостоящие индийцам в Португальской Индии, были просто несопоставимы.

Министр обороны генерал Жулиу Ботенью Мониз ещё в марте 1960-го предупредил Салазара, что попытка удержания Гоа будет самоубийством. Его поддержали заместитель министра армии полковник Франсишку да Кошта Гомеш (будущий президент Португалии в 1974–76 годах, который и поставит точку в этой истории) и другие высшие офицеры.

В Гоа к декабрю находилось 3995 военнослужащих (включая 810 местных жителей из вспомогательных подразделений), 1040 полицейских и 400 пограничников. Основные силы дислоцировались в городах, на границе размещались небольшие подразделения ЭРЕК (части быстрого реагирования). Португальский флот был представлен старым фрегатом «Афонсу де Альбукерке», участвовавшим ещё в гражданской в Испании, и тремя сторожевыми катерами. ВВС, танков и артиллерии не имелось. Войскам катастрофически не хватало боеприпасов, противотанковые гранаты отсутствовали.

Португальские солдаты в Гоа, конец 50-х годов

После инцидента с обстрелом в конце ноября 1961 года португальцами рыбацкого баркаса, случайно заплывшего в территориальные воды Португальской Индии, представители Индии сделали ряд резких заявлений. Кульминацией стали слова премьер-министра Неру послам США и Великобритании 10 декабря 1961 года о том, что время для дипломатии истекло и

«дальнейшее пребывание Гоа под португальским правлением недопустимо».

11 декабря министр обороны Индии Кришна Менон издал секретную директиву о начале операции «Виджай» через неделю.

Приказ из Лиссабона: «Стоять насмерть!»

Португальская сторона отчаянно пыталась подготовиться к отражению неминуемого индийского удара и заручиться поддержкой союзников. Но безуспешно. 11 декабря 1961 года Великобритания официально заявила, что положения англо-португальского военного договора 1899 года не имеют никакого отношения к ситуации в Гоа, и Великобритания не намерена начинать вооружённый конфликт со страной-членом Содружества. США отказались предоставить для переброски боеприпасов в Гоа воздухом базу Уиллус-Филд в Ливии для промежуточной посадки.

Но даже такая позиция ближайших союзников не повлияла на решимость португальского руководства сражаться.

14 декабря 1961 года Салазар направил послание генерал-губернатору Мануэлу Антониу Вассалу-э-Силве, который командовал португальским экспедиционным корпусом на Дальнем Востоке после Второй мировой:

«Ужасно думать, что это означает тотальное самопожертвование, но я ожидаю от вас только самопожертвования, что является единственным путём для сохранения наших традиций и великим вкладом в будущее нашей нации. Я не потерплю никакой капитуляции и никаких португальских пленных. Никакие корабли не сдадутся. Наши солдаты и матросы могут только победить или погибнуть… Господь не допустит, чтобы вы стали последним генерал-губернатором Португальской Индии».

Есть и неподтверждённые сообщения, что на всякий случай диктатор послал губернатору капсулу с цианистым калием.

Генерал Мануэл Антониу Вассалу-э-Силва, 128-й и последний генерал-губернатор Португальской Индии

Генерал-губернатор получил распоряжение Министерства заморских дел подготовить к взрыву памятники колониального прошлого в Гоа. Этот приказ он не стал исполнять: «Я не могу уничтожить свидетельства нашего величия на Востоке». Не стал он выполнять и приказ об отправке в Лиссабон мощей Св. Франциска Ксаверия: «Святой Франциск – покровитель Востока и должен оставаться здесь».

В публичных речах Салазар не раз повторял, что даже если Неру захватит Гоа, ему достанутся «только выжженная земля и руины» . В СМИ развернулась истеричная кампания, в которой журналисты призывали солдат в Гоа повторить подвиги «парней 500-х годов» (сподвижников Васко да Гамы и Альбукерке).

Карта Гоа

Всё это вызвало панику среди мирных португальцев в Гоа. 9 декабря по пути в Лиссабон с Тимора в Гоа зашёл пассажирский корабль «Индия», забравший 700 мирных жителей (при том, что корабль был рассчитан на 380 пассажиров). А в последние дни перед вторжением самолёты ТАИП занимались эвакуацией мирных европейцев и семей военных в Карачи. Тут Вассалу нарушил прямое распоряжение Салазара, запретившего любую эвакуацию.

Генерал-губернатор, поддержанный епископом Гоа Жозе Педру да Силва, в эти дни принял непростое решение не доводить дело до полномасштабного кровопролития в случае реального начала войны.

Начало операции

Главный удар наносился с севера 50-й парашютной бригадой под командованием бригадира Сагат Сингха. Двигались она тремя колоннами. Восточная (2-й маратхский парашютный батальон) наступала на город Понда в центральном Гоа через Усгао. Центральная (1-й пенджабский парашютный батальон) двигалась на Панджим через деревню Банастари. Западная (2-й батальон сикхской лёгкой пехоты и эскадрон 7-го полка лёгкой кавалерии, оснащённый «Шерманами») шла на Панджим вдоль Тивима.

Карта индийского наступления в Гоа

С востока наступала 63-я пехотная бригада в составе 2-го батальона Бихарского полка, 3-го батальона Сикхского полка и 4-го батальона Сикхской лёгкой пехоты, с юга – 4-й батальон Раджпутского полка.

Охранявшие границу части ЭРЕК, выполняя приказ генерал-губернатора, отступали после коротких перестрелок с целью избежать окружения. Так что двигались индийские части, практически не встречая сопротивления – продвижение войск замедляли только минные поля и взорванные мосты, но местные жители активно помогали индийской армии, указывая пути обхода и броды через реки.

Индийские солдаты маршируют по дорогам Гоа

Надо заметить, что в рядах индийских сил, освобождавших Гоа, было немало гоанцев, перебравшихся в Индию после провозглашения независимости. Так, налётом на аэропорт Даболим командовал лейтенант ВВС Пинту де Росариу, а войсками, наступавшими с юга, - бригадир Терри Баррету. В индийском парашютисте, охранявшем пленных, один португальский прапорщик узнал своего соседа, с которым они вместе бегали в школу.

Утром 18 декабря индийские самолёты разбомбили аэропорты в Гоа, Диу, Дамане и радиостанцию в Баболиме, прервав связь Гоа с внешним миром. В гавани Диу авиация пустила ко дну португальский сторожевой катер «Вега».

Потопление крейсера «Альбукерке» и капитуляция Гоа

Крейсер «Афонсу де Альбукерке» находился в гавани Мормугао.

Крейсер «Афонсу де Альбукерке», 50-е годы

В 9:00 выход из гавани блокировала группа из трёх фрегатов и тральщика ВМФ Индии. В 11:00 гавань бомбили индийские самолёты.

В 12:00 португальцам было предложено сдаться. Получив отказ, индийские фрегаты «Бетва» и «Беас» вошли в гавань и в 12:15 открыли огонь из своих 4,5-дюймовых скорострельных пушек по «Альбукерке». Португальцы открыли ответный огонь.

В 12:20, когда «Альбукерке» маневрировал, чтобы занять более выгодную позицию для использования всех своих орудий, индийский снаряд разорвался на его мостике. Капитан Антониу да Кунья Аражау был серьёзно ранен. Командование принял старпом Сарьмиенту Говейя.

В 12:35 крейсер, получивший ещё несколько попаданий в машинное отделение, был посажен командой на мель и продолжал вести огонь до 13:10. Затем моряки покинули корабль, на котором начался пожар.

В индийских источниках указывают, что корабль поднял белый флаг. Португальцы разъясняют, что флаг в один момент боя поднял самовольно старшина, у которого сдали нервы, но старпом распорядился спустить его и продолжить огонь.

5 членов экипажа португальского крейсера было убито, 13 ранено. Довоенные орудия «Альбукерке» не смогли нанести серьёзных повреждений более современным индийским фрегатам.

Фрегат класса «Леопард», 60-е годы

Байки про то, что построенный в начале 30-х «Альбукерке» серьёзно повредил своим огнём индийские фрегаты британской постройки середины 50-х, оставим на совести португальских ура-патриотов.

Уже в 7:30 две роты 2-го батальона сикхской лёгкой пехоты первыми вошли в столицу колонии город Панджим. Никакого сопротивления в городе португальцы не оказали. Бригадир Сингх перед вступлением в город приказал своим парашютистам снять стальные каски и надеть бордовые береты.

Индийские солдаты входят в Панджим, 1961 год

К вечеру 19 декабря большая часть Гоа была занята индийцами. Их подразделения подошли к портовому городу Васку да Гама, где в 19:30 в форте Альбукерке им сдались главные силы португальской армии в Гоа во главе с генерал-губернатором Вассалу.

Бои в Диу и Дамане

Если на суше в самом Гоа португальцы практически не оказали сопротивления, то бои в двух других анклавах получились гораздо более серьёзными.

В Дамане 360 португальских солдат под командованием лейтенант-губернатора, майора Антониу Бозе да Кошта Пинту весь день 18 декабря оборонялись в аэропорту, отбив несколько атак 1-го батальона полка Маратхской лёгкой пехоты, и сдались только утром 19 декабря, когда у них кончились боеприпасы.

В Диу португальцы укрепились в старой крепости, отбивая атаки 20-го батальона Раджпутского полка, под авианалётами и обстрелом с моря фрегата «Дели». Лишь около 6 вечера 18 декабря, после того, как индийская ракета угодила в склад боеприпасов, вызвав мощнейший взрыв, португальцы капитулировали.

В ходе двухдневной войны погибли 34 индийца и 31 португалец, было ранено соответственно 51 и 57 человек. Впрочем, португальская пропаганда до 1974 года говорила о том, что 1018 «наших доблестных воинов стали мучениками в Гоа».

В плен попало 4668 португальцев.

Капитуляция Гоа, 1961 год

Единственными португальскими военными, которым удалось избежать капитуляции и пленения, оказался экипаж сторожевого катера «Антарес», размещённого в Дамане. В 19:20 18 декабря, потеряв связь с наземными войсками, его командир, младший лейтенант Абрей Бриту, решил уходить в Пакистан. Преодолев почти тысячу километров, корабль благополучно достиг Карачи вечером 20 декабря.

Присоединение и реакция в мире

Местное население восторженно приветствовало индийскую армию. Индийские сотрудники «Бюро развития Гоа» (местного «министерства экономки») утром 19-го, увидев входивших в Панджим индийских солдат, первым делом повалили бюст Салазара, установленный перед зданием их ведомства.

Жители Гоа встречают индийскую армию, 1961 год

В марте 1962 года Индия официально включила Гоа, Диу и Даман в свой состав в качестве союзной территории.

Международная реакция оказалась довольно вялой. Полную поддержку Индии выразили СССР, другие социалистические страны, прогрессивные режимы стран Третьего мира, левые партии в западных странах. 18 декабря 1961 года США внесли в Совбез ООН резолюцию о немедленном прекращение огня и отводе войск на исходные позиции, но СССР наложил вето.

Публично западные дипломаты выражали сожаления, что Индия прибегла к силе. А в кулуарах откровенно говорили, что хорошо, что всё так быстро закончилось и без лишних жертв – вот бы все международные конфликты так решались.

В Чёрной Африке индийская операция была встречена с бурным воодушевлением. «Португальские мясники наконец-то получили по заслугам!»

Сама Португалия поражения не признала. 19 декабря 1961-го Радио Лиссабона и газеты сообщали об ожесточённых боях в Гоа, выражая уверенность, что Португалия победит. По Авениде Свободы шествовали многочисленные толпы во главе со священниками, скандируя «Фатимская Дева, даруй нам месть!» . Эта патриотическая истерика весьма впечатляла иностранных журналистов, работавших в Португалии.

И только студенты из Гоа, учившиеся в португальских вузах, купив портвейна в ближайших лавках, тихо праздновали, запершись в своих комнатах в общежитиях.

Португалия незамедлительно разорвала дипотношения с Индией, а после известия о падении Гоа страна погрузилась в траур.

Генерал-губернатор Вассалу в индийском плену. 1961 год

После обеда 20 декабря Салазар дал большое интервью корреспонденту «Фигаро» и снова подчеркнул: «Никаких переговоров об отказе от каких-либо территорий нашей страны не будет» . Португальское правительство назначило награды в десятки тысяч долларов за похищение и доставку в Португалию индийских политиков и старших офицеров, организовавших и осуществивших захват Гоа. Желающих получить вознаграждение, впрочем, не нашлось.

Вплоть до апрельской революции 1974 года делегаты от «временно оккупированной» заморской провинции продолжали заседать в португальском парламенте, португальское статистическое ведомство учитывало данные Гоа и других территорий при расчёте ВВП и прочих экономических показателей.

Расправа над военнопленными

Португальским военнопленным пришлось задержаться в плену на полгода из-за «глупого упрямства Лиссабона» (слова одного португальского офицера). Португалия требовала, чтобы военнопленных вывозила португальская авиакомпания, Индия соглашалась только на нейтральную.

В итоге в мае 1962-го португальцы были перевезены французскими самолётами в Карачи, откуда направились на родину морем. 20 мая под покровом ночи они прибыли в Лиссабон.

Отправка португальских пленных на родину, 1962 год

Встречали на родине их отнюдь не цветами. Все бывшие военнопленные были незамедлительно взяты под стражу военной полицией, по каждому случаю сдачи в плен проводилось дотошное следствие.

Комиссия во главе с генералом Давидом душ Сантушем работала 10 месяцев. 22 марта 1963-го португальские газеты опубликовали декрет президента Америку Томаша, где сообщалось, что

«Сопротивление могло и должно было быть гораздо сильнее, чем показанная имитация войны. Португальская история, исключительный героизм, что всегда демонстрировали португальцы в Индии, требовали, разумеется, большего».

Вассалу и 11 других старших офицеров, включая командира «Альбукерке», были лишены званий и наград и отправлены в вечную ссылку в колонии (смертной казни в салазаровской Португалии не было). Ещё 9 офицеров после 6-месячного заключения были понижены в звании и отправлены служить в колонии.

Считается, что такой показательной расправой над не выполнившими его приказ офицерами Салазар продемонстрировал вооружённым силам решимость руководства страны сражаться за колонии до конца.

После ухода Салазара новый премьер-министр Марселу Каэтану отказался помиловать офицеров:

«С военной точки зрения Гоа не мог противостоять индийской армии. Но у него был гарнизон, который должен был достойно встретить вторжение и с честью защищать наш флаг… Но не было никакого сопротивления, достойного упоминания. И офицеры, позволившие себе попасть в плен без боя, не могут быть прощены».

Португальцы 100 лет покоряли океан, пока открыли путь в Индию, еще 15 лет им понадобилось, чтобы захватить все ключевые позиции в Индийском океане, и всего век, чтобы почти все это потерять

500 лет назад, в 1511 году, португальцы под командованием Афонсу д"Албукерки захватили малайский город Малакка, контролировавший пролив из Индийского в Тихий океан. То было время наивысшего могущества Португалии, которая буквально за несколько десятков лет из маленькой, только-только обретшей независимость страны превратилась в мировую империю.

Трагедия Сеуты

Великая экспансия началась в 1415 году. Королю Жуану I (правил в 1385-1433 годах), 28 лет воевавшему с Кастилией, мечтавшей прибрать к рукам Португалию, нужно было чем-то занять свою 30-тысячную армию, которая, выгнав испанцев, осталась без дела. И он решил захватить арабскую Сеуту, расположенную на африканском берегу Гибралтарского пролива. Это был богатый торговый город, конечный пункт караванных путей, пересекавших Северную Африку, по которым, помимо тканей, изделий из кожи и оружия, везли золото из Судана и Тимбукту (Мали). Кроме того, Сеуту использовали в качестве базы пираты, опустошавшие южное побережье Испании и Португалии.

25 июля 1415 года из Порту и Лиссабона вышли две огромные флотилии — всего 220 кораблей. Подготовкой похода занимался пятый сын Жуана I — инфант Энрики, вошедший в историю как Генрих Мореплаватель. Штурм начался 21 августа. «Жители города, — пишет португальский историк Оливейра Мартинш, — были не в состоянии оказать сопротивление огромной армии. Разграбление Сеуты было потрясающим зрелищем… Солдаты с арбалетами, деревенские парни, вывезенные с гор Траз-уж-Монтиш и Бейры, понятия не имели о ценностях тех вещей, которые они уничтожали… В своем варварском практицизме они алчно жаждали лишь золота и серебра. Они рыскали по домам, спускались в колодцы, ломали, преследовали, убивали, уничтожали — все из-за жажды обладания золотом… Улицы были завалены мебелью, тканями, покрыты корицей и перцем, сыпавшимися из сваленных в кучи мешков, которые солдатня разрубала, чтобы посмотреть, не спрятано ли там золото или серебро, драгоценности, перстни, серьги, браслеты и другие украшения, а если на ком-нибудь их видели, часто отрезали их вместе с ушами и пальцами несчастных…»

25 августа, в воскресенье, в соборной мечети, наскоро превращенной в христианский храм, была отслужена торжественная обедня, и Жуан I, прибывший в захваченный город, посвятил сыновей — Генриха и его братьев — в рыцари.

В Сеуте Генрих много беседовал с пленными мавританскими купцами, которые поведали ему о дальних африканских странах, где в изобилии растут пряности, текут полноводные реки, дно которых усеяно драгоценными камнями, а дворцы правителей облицованы золотом и серебром. И принц буквально заболел мечтой открыть эти сказочные земли. Пути туда, сообщали купцы, два: по суше, через каменистую пустыню, и по морю, на юг вдоль африканского побережья. Первый блокировали арабы. Оставался второй.

Вернувшись на родину, Генрих обосновался на мысе Сагриш. Здесь, как явствует из надписи на мемориальной стеле, «он воздвиг на собственные средства царственный дворец — знаменитую школу космографии, астрономическую обсерваторию и морской арсенал и до конца своей жизни с достойными удивления энергией и выдержкой содержал, поощрял и расширял оные к величайшему благу науки, религии и всего рода человеческого». В Сагрише строились корабли, составлялись новые карты, сюда стекались сведения о заморских странах.

В 1416 году Генрих отправляет свою первую экспедицию на поиски Риу-де-Оро («золотой реки»), о которой упоминали еще античные авторы. Однако дальше уже исследованных районов африканского побережья морякам заглянуть не удалось. За следующие 18 лет португальцы открыли Азорские острова и «переоткрыли» Мадейру (кто первым ее достиг, точно неизвестно, но первая испанская карта, на которой остров присутствует, датируется 1339 годом).

Причина столь медленного продвижения на юг была по большому счету психологической: считалось, что за мысом Буждур (или Бохадор, от арабского Абу-Кхатар, что значит «отец опасности») начинается «свернувшееся» море, которое, как болото, утягивает корабли на дно.

Рассказывали о «магнитных горах», срывающих все железные детали корабля, так что тот просто разваливался, о страшной жаре, опаляющей паруса и людей. Действительно, в районе мыса свирепствуют северо-восточные ветры и дно усеяно рифами, однако это не помешало пятнадцатой по счету экспедиции, которую возглавлял Жил Эаниш, оруженосец Генриха, продвинуться на 275 км южнее Буждура. В донесении он писал: «Плыть под парусами здесь так же легко, как и у нас дома, а страна эта богата, и всего в ней в изобилии». Теперь дела пошли веселее. К 1460 году португальцы достигли побережья Гвинеи, открыли острова Зеленого Мыса и вошли в Гвинейский залив.

Искал ли Генрих путь в Индию? Большинство исследователей полагают, что нет. В его архиве не найдено ни одного документа, который бы на это указывал. Вообще, в том, что касается географии, почти полувековая деятельность Генриха Мореплавателя дала относительно скромные результаты. Португальцы смогли достичь лишь побережья современного Кот-д"Ивуара, в то время как карфагенянин Ганнон еще в 530 году до н. э. за одно плавание добрался до лежащего много южнее Габона. Но благодаря инфанту, который, несмотря на финансовые трудности (при том что Генрих получал помощь от отца и старшего брата — короля Дуарти I, а также доходы от могущественного ордена Христа, магистром которого он был), слал и слал экспедиции на юг, в Португалии появились профессионалы самого высокого уровня — капитаны, лоцманы, картографы, под водительством которых каравеллы с красными крестами ордена Христа в конце концов достигли Индии и Китая.

Без конкурентов

Названия, которые португальцы давали открываемым землям, говорят сами за себя: Золотой Берег, Берег Кардамона, Берег Слоновой Кости, Невольничий Берег… Впервые португальские купцы получили возможность торговать заморскими товарами без посредников, что приносило им фантастическую прибыль — до 800%! Невольники тоже вывозились массами — к началу XVI века их общее число превысило 150 000 (большинство оказывались в услужении у аристократов по всей Европе или в батраках у португальских дворян).

В тот период у португальцев почти не было конкурентов: Англия и Голландия еще сильно отставали в морском деле. Что касается Испании, то, во-первых, еще не закончилась отбиравшая много сил Реконкиста и, во-вторых, в Африку ей хода не было, поскольку дальновидный Генрих получил в 1456 году от папы Каликста III буллу, согласно которой все африканские земли за мысом Буждур передавались во владение ордену Христа. Таким образом, всякий, посягавший на них, посягал на церковь и был достоин сожжения. С испанским капитаном де Прадом, судно которого, набитое рабами, было задержано недалеко от Гвинеи, именно так и поступили.

Помимо отсутствия конкуренции к экспансии Португалию подталкивала и политическая обстановка, сложившаяся к тому времени в Средиземноморье. В 1453 году турки захватывают столицу Византии Константинополь и перекрывают путь в Индию по суше. Угрожают они и Египту, через который лежит другой путь — по Красному морю. В этих условиях поиски еще одного, чисто морского пути в Южную Азию приобретают особую актуальность. Активно за это берется правнук Жуана I — Жуан II (правил в 1477, 1481-1495 годах). То, что Африку можно обогнуть с юга, тогда уже не было секретом — об этом сообщали арабские купцы. Именно этим знанием руководствовался король, отказавшись в 1484 году от предложения Колумба достичь Индии западным путем через Атлантику. Вместо этого он в 1487 году посылает на юг экспедицию Бартоломеу Диаша, которая впервые обогнула мыс Бурь (позже переименованный в мыс Доброй Надежды) и вышла из Атлантического в Индийский океан.

В том же году Жуан II организует еще одну экспедицию, сухопутную. Он отправляет в Индию Перу да Ковильяна — своего лучшего шпиона, знатока арабского языка и восточных традиций. Под видом левантийского купца да Ковильян побывал в Каликуте и Гоа, а также на восточноафриканском побережье и убедился, что достичь Южной Азии по Индийскому океану вполне возможно. Дело Жуана продолжил его кузен — Мануэл I (правил в 1495-1521 годах). Отправленная им в 1497 году экспедиция Васко (Вашку) да Гамы впервые прошла весь путь вокруг Африки до Малабарского (западного) побережья Индии, установила контакты с местными правителями и вернулась с грузом пряностей.

Удержать Индию

Теперь перед португальцами встала задача закрепиться в Южной Азии. В 1500 году туда была отправлена флотилия из 13 кораблей под командованием Педру Алвариша Кабрала (на пути в Индию флотилия слишком уклонилась на запад и случайно открыла Бразилию), которому было поручено заключить с местными раджами торговые договоры. Но, как и большинство португальских конкистадоров, Кабрал знал только дипломатию пушек. Прибыв в Каликут (главный торговый порт на западе Индии, ныне Кожикоде), он начал с того, что навел орудия на город и потребовал предоставить заложников. Только когда последние оказались на борту каравеллы, португальцы сошли на берег. Однако торговля у них пошла плохо. Индия — это не дикий Берег Слоновой Кости: качество местных изделий было куда выше португальских (позже португальцы начнут закупать товар нужного качества в Голландии и тем самым сильно поспособствуют усилению своих будущих конкурентов). В результате раздраженные заморские гости пару раз силой заставили индийцев взять товар по назначенной цене. В ответ жители Каликута разгромили португальский склад. Тогда Кабрал повесил заложников, сжег все индийские и арабские корабли, стоявшие в гавани, и обстрелял из орудий город, убив более 600 человек. Затем он увел эскадру в города Кочин и Каннур, правители которых враждовали с Каликутом. Загрузившись там пряностями (взятыми в долг под угрозой потопления стоявших в гавани кораблей), Кабрал двинулся в обратный путь. По дороге он разграбил несколько арабских портов в Мозамбике и летом 1501 года вернулся в Лиссабон. В том же духе прошла и снаряженная годом позже вторая «дипломатическая » экспедиция, которой руководил Васко да Гама.

«Слава» португальцев быстро разнеслась по всему Малабарскому побережью. Теперь утвердиться в Индии Лиссабон мог уже только силой. В 1505 году Мануэл I учредил должность вице-короля Португальской Индии. Первым занял этот пост Франсишку Алмейда. Он руководствовался принципом, изложенным им в письме королю. Стремиться, по его мнению, нужно было к тому, «чтобы вся наша сила была на море, потому что если там мы будем сильны, Индия будет наша… а если на море мы сильны не будем, мало толку нам будет и от крепостей на суше». Алмейда выиграл сражение при Диу с объединенным флотом Каликута и Египта, который не желал расставаться с фактической монополией на торговлю с Индией. Однако чем дальше, тем очевиднее становилось, что без создания мощных военно-морских баз португальский флот успешно действовать не сможет.

Второй индийский вице-король, герцог Афонсу д"Албукерки, эту задачу перед собой и поставил. В 1506 году по пути из Португалии в Индию он захватил остров Сокотра, который перекрывает вход в Красное море, а годом позже силой вынудил правителя иранского города Ормуза, контролировавшего вход в Персидский залив, признать себя вассалом португальского короля (персы попытались было сопротивляться, но Албукерки пригрозил, что на месте разрушенного города построит форт со стенами из «костей магометан, прибьет их уши к воротам и воздвигнет свой флаг на горе, сложенной из их черепов»). За Ормузом последовал город Гоа на Малабарском побережье. Захватив его в 1510 году, вице-король перебил там почти все население, включая женщин и детей, и основал крепость, ставшую столицей Португальской Индии. Крепости также были возведены в Маскате, Кочине и Каннуре.

Манящий Восток

Однако амбиции Албукерки отнюдь не сводились к утверждению власти Португалии в Индии, тем более что многие пряности в ней не произрастали — их привозили с Востока. Вице-король задался целью найти и взять под контроль торговые центры Юго-Восточной Азии, а также монополизировать торговлю с Китаем. Ключом к решению обеих задач был Малаккский пролив, соединяющий Индийский и Тихий океаны.

Первая португальская экспедиция в Малакку (1509) под руководством Дьогу Лопиша ди Секейры была неудачной. Конкистадоры попали в плен к местному султану. К новому походу Албукерки подготовился основательно: в 1511 году он привел к городу 18 кораблей. 26 июля армии встретились на поле боя. 1600 португальцам противостояли 20 000 подданных султана и множество боевых слонов. Но малайцы были плохо обучены, их части плохо взаимодействовали, поэтому христиане, имевшие за плечами большой боевой опыт, без особого труда отбили все атаки противника. Не помогли малайцам и слоны — португальцы при помощи длинных пик не подпускали их близко к своим рядам и осыпали стрелами из арбалетов. Раненые животные стали топтать малайскую пехоту, что окончательно расстроило ее ряды. Слон, на котором сидел султан, тоже был ранен. Обезумев, он схватил хоботом погонщика и насадил на свои бивни. Султан как-то умудрился спуститься на землю и покинул поле боя.

Португальцы же, одержав победу, подступили к городским укреплениям. До наступления темноты им удалось захватить мост через реку, отделяющую город от предместья. Всю ночь они бомбардировали центральную часть Малакки. Утром штурм возобновился, солдаты Албукерки прорвались в город, но встретили там упорное сопротивление. Особенно кровавая схватка разгорелась возле соборной мечети, которую оборонял сам султан, пробравшийся ночью к своим воинам. В какой-то момент туземцы стали теснить врага, и тогда Албукерки бросил в бой последнюю сотню бойцов, бывшую до того в резерве, что и решило исход сражения. «Как только мавры были изгнаны из Малакки, — пишет английский историк Чарлз Дэнверс, — Албукерки дал разрешение на разграбление города… Он приказал всех малайцев и мавров (арабов) предать смерти».

Теперь португальцы владели «воротами на Восток». Камни, из которых были сложены мечети и гробницы султанов Малакки, пошли на строительство одной из лучших португальских крепостей, названной Фамоза («славная», остатки ее — ворота Сантьяго — можно видеть и сегодня). Используя эту стратегическую базу, португальцы к 1520 году сумели продвинуться дальше на восток, в Индонезию, захватив Молуккские острова и Тимор. В итоге Португальская Индия превратилась в огромную по охвату цепь крепостей, факторий, небольших колоний и вассальных государств, тянувшуюся от Мозамбика, где первые колонии основал еще Алмейда, до Тихого океана.

Закат империи

Однако век португальского могущества оказался недолгим. Маленькая страна с населением всего в один миллион (в Испании в то время было шесть миллионов, а в Англии — четыре) не могла обеспечить Ост-Индию необходимым числом матросов и солдат. Капитаны жаловались, что команды приходится набирать из крестьян, которые не умеют отличить право от лево. Приходится привязывать им к одной руке чеснок, а к другой лук и командовать: «Руль на лук! Руль на чеснок!» Денег тоже не хватало. Доходы, поступавшие из колоний, не превращались в капитал, не вкладывались в хозяйство, не шли на модернизацию армии и флота, а тратились аристократами на предметы роскоши. В результате португальское золото оседало в карманах английских и голландских купцов, только и мечтавших лишить Португалию ее заморских владений.

В 1578 году в битве при Эль-Ксар-Эль-Кебире (Марокко) погиб португальский король Себаштиан I. Правившая с 1385 года Ависская династия пресеклась, и права на трон предъявил внук Мануэла I, испанский король Филипп II Габсбург. В 1580 году его войска заняли Лиссабон, и Португалия на 60 лет сделалась испанской провинцией. За это время страна успела прийти в крайне плачевное состояние. Испания втянула ее сначала в войну с бывшим верным союзником — Англией. Так, в составе Непобедимой армады, разгромленной в 1588 году британским флотом, было немало португальских кораблей. Позже Португалия была вынуждена сражаться за своего сеньора в Тридцатилетней войне. Все это выливалось в непомерные расходы, что в первую очередь отражалось на португальских колониях, которые чем дальше, тем больше приходили в запустение. К тому же, хотя администрация в них оставалась португальской, формально они принадлежали Испании и потому постоянно подвергались нападениям ее врагов — голландцев и англичан. Те, кстати, мореходному делу учились у тех же португальцев. Так, британец Джеймс Ланкастер, возглавивший первую английскую экспедицию в Южную Азию (1591), долгое время жил в Лиссабоне и получил там мореходное образование. В Португалии несколько лет провел и голландец Корнелиус Хаутманн, отправленный в 1595 году грабить Ост-Индию. И Ланкастер, и Хаутманн пользовались картами, составленными голландцем Яном ван Линсхотеном, несколько лет проведшим в Гоа.

В первой половине XVII века от португальских владений откусывали кусок за куском: были потеряны Ормуз, Бахрейн, Каннур, Кочин, Цейлон, Молуккские острова и Малакка. Вот что губернатор Гоа Антониу Телиш ди Менезиш писал коменданту Малакки Мануэлу ди Соуза Коутиньо в 1640 году, незадолго до того, как крепость была захвачена голландцами: «Когда я прибыл в Гоа, я нашел галионы полусгнившими, казну без единого реала, а долг, равный 50 000 реалов».

Голландский флот подошел к Малакке 5 июля 1640 года. Город подвергся бомбардировке, но стены знаменитой Фамозы спокойно выдерживали 24-фунтовые ядра. Только спустя три месяца голландцы нащупали слабое место укреплений — бастион Сан-Домингу. После двухмесячного обстрела в нем удалось пробить большую брешь. Голландцы спешили: дизентерия и малярия скосили уже добрую половину их солдат. Правда, и у осажденных из-за голода в строю оставалось не более 200 человек. На рассвете 14 января 1641 года 300 голландцев устремились в пролом, а еще 350 по лестницам стали карабкаться на стены. К девяти утра город был уже в руках голландцев, осажденные же во главе с комендантом Малакки ди Соуза заперлись в центральном форте. Они держались почти пять часов, но положение было безвыходным и португальцам пришлось сдаться, правда, на почетных условиях. Ди Соуза встретил у ворот форта командира осаждавших, капитана Минне Картеку, отдал голландцу шпагу, которую тотчас же, согласно ритуалу почетной сдачи, получил обратно. После этого португалец снял с себя тяжелую золотую цепь коменданта города и надел ее на шею голландского капитана…

	Небольшое суденышко длиной до 20 м, вооруженное парой пушек, с командой до 20 человек. Поначалу использовалось для речного и прибрежного судоходства. На барке Жил Эаниш прошел мыс Буждур.
	По-португальски значит «корабль» . Нау строились раньше каравелл, значительно превосходили их размерами и сначала были исключительно грузовыми. Но с увеличением значения корабельной артиллерии стали судами экспедиций конкистадоров, поскольку могли нести на себе больше пушек (до 40). Педру Кабрал покорял Бразилию на каравеллах и нау. Усовершенствованный нау, воплотивший лучшие достижения венецианских и голландских кораблестроителей, назывался «каракка». Составные мачты каракк позволяли ставить разные паруса, а закругленные борта улучшали аэродинамические качества и затрудняли абордаж. Каракки стали главной ударной силой португальских флотилий в Индийском океане.
	Каравелла-редонда Частично сохранила косые паруса, сочетая их с прямыми (по-португальски прямой парус — «редонда»). Она была и более быстроходна (ее скорость достигала 12 узлов), и лучше вооружена (до 12 орудий), отчего называлась еще военной каравеллой.
	Каравелла-латина Называется так потому, что на всех мачтах несла косые, «латинские», паруса. Именовалась также португальской каравеллой, поскольку еще при Генрихе Мореплавателе стала самым массовым кораблем в португальском флоте. Именно такие каравеллы начали вывозить из Африки «живой товар», на них Бартоломеу Диаш достиг мыса Доброй Надежды. Косые паруса брали слишком мало ветра, и когда при слабом ветре их полностью распускали, судно сильно кренилось. Только опытные моряки могли управиться с португальскими каравеллами, отчего эти корабли постепенно уступили место редондам.
	«Южные варвары» Португальцы первыми из европейцев прибыли по морю в Китай (1513) и Японию (1542). Китай тогда был полностью изолирован от внешнего мира, поэтому с посольством Томе Пириша в Пекине заключать какие-либо соглашения не стали. Но купцы-авантюристы явочным порядком обосновывались на берегах или островках у побережья Китая. Одним из таких островков был Макао, где возникла португальская фактория. В Японии появление португальцев дало имя целой эпохе — Намбан, или «торговля с южными варварами». Это было время борьбы могущественных кланов за власть, поэтому важной стать ей импорта стало огнестрельное оружие, получившее название «танэгасима» — от имени островка, куда впервые причалили португальцы. Сохранилось много произведений изобразительного искусства эпохи Намбан, на которых изображены экзотические «варвары». В японской кухне вы найдете жаренные в кляре овощи и рыбу — тэмпура (от португ. têmpora — «время поста») и леденцы компэйто (от португ. confeito — «конфета»). Основанный португальскими иезуитами порт Нагасаки долгое время оставался для Японии единственным окном на Запад.
	Одновременно грузовой и боевой корабль, гибрид каравеллы и каракки. Появился около 1510 года для вывоза колониальных товаров. В 1534 году португальцы построили самый большой в мире галион «Сан-Жуан-Батиста». Он был вооружен 366 бронзовыми пушками и действовал против турецкого флота в Красном море.
	Португальцы переняли этот тип у венецианцев, дополнив вооружение этих гребных судов пушками. Число гребцов достигало 400, дополнительным движителем стали косые паруса. Галеры пускали в ход во время крупных морских сражений как самые быстрые и маневренные суда, не зависящие от направления ветра.

Величие остается в прошлом

Португалия еще дважды попыталась отстроить свою колониальную империю. По мере того как страна теряла владения на Востоке, все больше возрастала роль обнаруженной Кабралом Бразилии. Интересно, что досталась она Португалии за шесть лет до того, как была открыта, в связи с чем многие историки сомневаются в том, что мореплаватель отклонился так далеко на запад от курса случайно. Еще в 1494 году (через два года после открытия Колумбом Америки) Испания и Португалия, дабы избежать неминуемой войны за сферы влияния, заключили в Тордесильясе договор. По нему граница между странами устанавливалась по меридиану, проходящему в 370 лигах (2035 км) к западу от островов Зеленого Мыса. Все, что восточнее, доставалось Португалии, западнее — Испании. Первоначально разговор шел о сотне лиг (550 км), но испанцы, в любом случае получавшие все открытые к тому времени земли в Новом Свете, не стали особенно артачиться, когда Жуан II потребовал отнести границу дальше на запад — они были уверены, что конкурент ничего, кроме бесплодного океана, таким образом не приобретет. Однако же граница отрезала огромный кусок суши, и многое указывает на то, что португальцы в момент заключения договора уже знали о существовании континента Южная Америка.

Наибольшую ценность для метрополии Бразилия представляла в XVIII веке, когда там начали добывать золото и алмазы. Бежавшие туда от Наполеона король и правительство даже уравняли колонию по статусу с метрополией. Но в 1822 году Бразилия провозглашает независимость.

Во второй половине XIX века португальское правительство решило создать «новую Бразилию в Африке». Тамошние прибрежные владения (как на востоке, так и на западе континента), служившие главным образом опорными пунктами, через которые велась торговля, было решено соединить, с тем чтобы образовалась сплошная полоса португальских владений от Анголы до Мозамбика. Главным героем этой африканской колониальной экспансии стал пехотный офицер португальской армии Алешандри ди Серпа Пинту. Он совершил несколько экспедиций вглубь Африканского континента, намечая трассу прокладки железной дороги, соединяющей восточное и западное побережья севернее британской Капской колонии. Но если Германия и Франция ничего не имели против португальских планов, то Англия им решительно воспротивилась: полоса, на которую претендовал Лиссабон, разрезала выстраиваемую британцами цепь колоний от Египта до Южной Африки.

11 января 1890 года Англия предъявила Португалии ультиматум, и та была вынуждена его принять, поскольку пришло известие, что британский военный флот, покинув Занзибар, движется к Мозамбику. Эта капитуляция вызвала взрыв возмущения в стране. Кортесы отказались ратифицировать англо-португальский договор. Начались сбор пожертвований на покупку крейсера, который смог бы защитить Мозамбик, и запись добровольцев в африканский экспедиционный корпус. Дело чуть не дошло до войны с Англией. Но все-таки прагматики взяли верх, и 11 июня 1891 года Лиссабон и Лондон подписали договор, по которому Португалия отказывалась от своих колониальных амбиций.

Ангола и Мозамбик оставались португальскими владениями вплоть до 1975 года, то есть свободу они получили значительно позже, нежели колонии других стран. Авторитарный режим Салазара всячески подпитывал в народе великодержавные настроения, и потому отпустить колонии для него означало смерть: зачем нужна твердая рука, если она не может сохранить империю? Колониальные войска вели долгую и изнурительную войну в Африке с повстанцами, которая вконец обескровила метрополию. Вспыхнувшая в ней «революция гвоздик» привела к падению Салазара и прекращению бессмысленной бойни в колониях.

Во второй половине XX века были потеряны и последние владения в Азии. В 1961-м в Гоа, Даман и Диу вошли индийские войска. Восточный Тимор в 1975-м был оккупирован Индонезией. Последним в 1999 году Португалия лишилась Макао. Что же осталось от первой в истории колониальной империи? Ностальгическая тоска (саудади), которой проникнуты народные песни фаду, неповторимая архитектура мануэлину (стиль, в котором сочетается готика с морскими и восточными мотивами, родившийся в золотую эпоху Мануэла I), великая эпопея «Лузиады » Камоэнса. В странах Востока ее следы можно обнаружить в искусстве, колониальной архитектуре, множество португальских слов вошло в местные языки. Это прошлое в крови местных жителей — потомков португальских поселенцев, в христианстве, которое здесь исповедуют очень многие, в широком использовании португальского языка — одного из наиболее распространенных в мире.

Архитектура Гоа. Португальское наследие Индии.

("Архитектура городов мира. Прогулки с фотоаппаратом")

История Португальской Индии

Морской путь в Индию был открыт португальским мореплавателем Васку да Гамой в 1498 году. Португальские корабли после длительного плавания, обогнув Африку, вошли в гавань города Каликут (ныне Кожикоде), который в 1511 году стал колонией Португалии.

В 1510 году герцогом Афонсу д’Албукерки была основана португальская колония в Индии. Албукерки не замедлил укрепиться в Гоа, который планировалось превратить в оплот для проникновения вглубь континента. Вскоре началась христианизация населения - в Гоа до сих пор процент католиков выше, чем в среднем по Индии - около 27 % от населения.
Португальские колонисты принялись за строительство города на европейский манер - сейчас это Старый Гоа. Отныне это была столица Португальской Индии, сейчас - Панаджи. Город в нынешнем виде был построен португальцами в XVI веке.

С прибытием в XVII веке в Индию более мощных флотов Голландии и Англии Португалия утратила контроль над некогда обширной территорией в западной части страны и в начале XX века под её контролем оставалось лишь несколько районов Индии. Португалия признала суверенитет Индии над всеми районами лишь в 1974 году. (источник - http://ru.wikipedia.org/wiki/Португальская_Индия )

Благодаря активной морской торговле португальская колония Гоа к 16 в. достигла успеха и процветания, о чем явно свидетельствует архитектура той эпохи. Португалия не жалела сил и денег для процветания своей колонии. Лучшие архитекторы и строители того времени занимались проектировкой важных объектов. Появилось такое понятие как градостроительство, где важное значение отводилось центральной площади с неизменно белоснежной христианской церковью, а также не последнюю роль играло расположение городского рынка.

Столица Гоа - Панжим - самый яркий образец архитектуры Гоа. Город известен своими старинными площадями и причудливыми зданиями, которые образуют коридоры для узких улиц. Самый древний жилой район города - Фоутайнахас, который начинается сразу за главной церковью, а узкие его улочки тесно переплетаются и создают причудливую картину из цветных крыш, висящих балконов и резных столбцов.

При строительстве применялись местные материалы. Из глины и латерита строили стены и колонны. Из красной черепицы изготавливали покатые крыши. Для отделки фасада роскошных вилл в Гоа импортировались мрамор и мозаичная плитка из Португалии и Испании, зеркала, гобелены и стекло из Италии. Фарфор доставляли из Макао, Китая и Юго-Восточной Азии. Казалось все лучшее, взятое от европейской и индийской культуры воплотилось в великолепии убранства португальских особняков.

Большинство домов имело балкон или поддерживаемый портик, где семьи проводили теплые летние вечера на каменных скамьях. Крытые широкие веранды тянулись по всему периметру дома. Классический фасад особняка украшался лепниной и пилястрами, балконами и декоративными решетками.

К концу 18-го века заметно резкое изменение в стиле зданий. Хотя суть осталась прежней, но дома стали красить в более спокойные цвета, увеличилось использование мозаичной плитки в отделке.

Дома строились просторными, с высокими потолками. Центральная лестница с широкими перилами вела к веранде, занимавшей почти все стороны дома. Лестничные перила были самыми сложными украшениями дома и указывали на статус владельца. Решетка перил выполнялась в стиле барокко с характерным витиеватым рисунком. Чугун импортировался напрямую из Британской Индии.

Внутренний двор с садом еще одна особенность португальских вилл. В домах местной аристократии имелись даже бальные залы и залы для банкетов. В новых домах появились функциональные помещения – библиотеки и кабинеты. Чтобы защитить дом от сквозняков под черепичной крышей устанавливались навесные потолки с лепниной и замысловатой резьбой, которые получили большое распространение в 1700 годах. Огромные витражные окна в стиле барокко и рококо, балконы и открытые веранды спасали от летней жары.

Входные двери украшались пилястрами или колоннами, были простыми по конструкции, но гораздо более широкими и мощными, чем внутренние двери, при чем изготавливались из цельных досок местных пород деревьев. Готические арки над дверью еще одна особенность, которая служила чтобы подчеркнуть достоинство и статус того или иного владельца.

Роскошные дома вполне соответствовали статусу и образу жизни гоанской аристократии. Эти люди владели значительными поместьями и сельскохозяйственными угодьями, что давало весьма приличный доход. Средства поступали также из самой Португалии и из колоний в Африке и Америке .

После освобождения и обретения независимости в 1961 г. Гоа, индийское правительство запретило систему землевладения. Большая часть сельскохозяйственных угодий аристократов была конфискована. Прежде, за счет дохода от аренды земель местная знать позволяла себе вести роскошный образ жизни в своих владениях. Но после заката империи аристократия утратила основной источник дохода и шикарные виллы обветшали. Сейчас большая часть старинных особняков находится в ветхом состоянии.

В городах Панаджи и Маргао имеются локализованные кварталы старинной португальской застройки. В некоторых старинных домах местные жители держат небольшие частные гостиницы, в которых лично мне очень нравилось останавливаться и проникаться духом старины.

Каждый особняк, обязательно, имел колодец. Вообще строительство каждого дома начиналось именно с рытья колодца. В местном климате очень остро ощущаешь, что "вода - это жизнь"!

Вот некоторые архитектурные детали:

А вот этот особняк - по-моему, просто шедевр! (он утопает в зелени и тиши маленького поселка Кальва на побережье) :

А вот нетипичный и интересный пример современной "гоанской" частной архитектуры:

В этой статье я совсем не затронул тему религиозной архитектуры. Это потому, что данная тема очень обширна и заслуживает отдельной статьи. Возможно, в ближайшем будущем я займусь этим и расскажу о многочисленных католических и индуистских храмах Гоа.

Источники информации:

http://mlgi.ru/index_f.php?id=268

_________________________________________________________________________________________

Материалы из статей могут быть использованы только со ссылкой на сайт-источник.

◄

Если Францию по вопросу о передаче колоний Индии удалось , то в отношениях с Португалией дело дошло до настоящей "холодной войны", переросшей в декабре 1961-го в "горячую".

Государство Португальская Индия (Estado Português da Índia) к 1947-му включало территорию Гоа, анклавы Даман и Диу на побережье, и анклавы Дадра и Нагар-Авели внутри материка восточнее Дамана. Население в 1950-м составляло 547 тысяч человек, 61 % - индуисты, 37 % - христиане. При этом в Гоа, в отличие от африканских колоний Португалии, не было сколь-либо заметного количества белых колонистов. В том же 1950-м в Португальской Индии переписали всего 517 европейцев и 536 евразиатов (потомков смешанных браков).

В 1822-м жители Гоа христианского вероисповедания, удовлетворяющие условиям имущественного ценза, получили избирательное право. Всего Португальская Индия избирала 2-х депутатов в португальский парламент.
Индуисты получили право избирать в 1910-м. В то же время в Гоа возникает движение за независимость и воссоединение с Индией.
Но эта "весна" закончилась с установлением в 1928-м режима Салазара, была введена строгая цензура, многие интеллектуалы из Гоа эмигрировали в Бомбей, где создали "Национальный конгресс Гоа", представитель которого входил во Всеиндийский комитет Индийского национального конгресса.
Колониальный статут 1930-го резко ограничил права "туземцев" Гоа.

Отдельно надо отметить, что ещё с 19-го века началась активная миграция (по экономическим причинам) населения Португальской Индии в Индию Британскую, прежде всего в Бомбей, где они довольно скоро заслужили репутацию слуг и поваров. С начала 20-го столетия из-за миграции население Гоа неуклонно снижалось, к 1950-му от 180 до 200 тысяч выходцев из Гоа жили в Индии.

В 40-е годы движение за объединение резко активизируется. В мае 1946-го в Гоа приезжаект левый конгрессистский политик Рамманохар Локья, до сентября организует серии демонстраций и акций сатьяграхи в Гоа, которые были подавлены португальцами, лидеры движения высланы в метрополию.
Одновременно власти пошли и на некоторые послабления, в 1950-м в отношении Гоа был отменён Колониальный статут, в 1951-м Португальская Индия официально стала заморской провинцией Португалии, а все её жители соответственно – гражданами Португалии. На официальном уровне (вплоть до церквей) активно пропагандировался тезис об "общности судеб" Гоа и Португалии.

Причиной послаблений была позиция Индии.
В январе 1950-го, при провозглашении республики, Неру объявил, что Гоа является частью Индии и должен быть возвращён. 27 февраля правительство Индии официально обратилось к Португалии с предложением начать переговоры о возврате.
15 июля 1950-го Португалия ответила, что данный вопрос "не подлежит обсуждению". Поскольку Гоа и другие анклавы являются не колониями, а неотъемлимой частью самой Португалии.
В январе 1953-го Индия направила Португалии меморандум, где обязалась гарантировать "культурные и иные права, включая языковые, всех жителей данных территорий после передачи их Индийскому союзу". Португалия снова отказалась, после чего 11 июня 1953 г. Индия закрыла посольство в Лиссабоне.

Позиция Португалии заключалось в том, что современная Индия является наследницей (через период Раджа) империи Великих Моголов. Но вот Португальская Индия (в отличие от французских колоний) никогда не являлась её частью и возникла ещё тогда, когда основатель империи Бабур не добрался до Индии. Соответственно, претензии Индии ничем не обоснованы с исторической и юридической точек зрения, ибо Португальская Индия "совершенно иная страна", чем Индия. Отец-основатель идеологии лузотропикализма Жилберто Фрейре видел в Гоа образец лузотропикалистической цивилизации, основанной на католицизме и смешении рас.
Индийская сторона полагала свои претензии вполне обоснованными с географической и этнолингвистической точек зрения. Разумеется, при таких позициях сторон никакого диалога не получилось.

Летом 1954-го, одновременно с додавливанием , начались активные действия и против Индии Португальской.
22 июля 1954-го сотни вооружённых добровольцев "Объединённого фронта гоянцев", при поддержке подразделений , атаковали Дадру и Нагар-Авели, индийская армия перекрыла границу Дамана, не дав португальцам прийти на помощь 150 полицейским во главе с капитаном Фидалгу. Общее командование операцией осуществлял заместитель генерального инспектора ЦРП Нагарвала.
Потеряв 1-го человека убитыми, 11 августа португальцы капитулировали. Националисты объявили об освобождении территории, власть перешла в руки панчаята свободных Дадры и Нагар-Авели.

По призыву Джи.Пи.Нараяна и его Социалистической партии была предпринята попытка развёртывания сатьяграхи против собственно Гоа. 15 августа 1954-го три небольшие группы вошли в Гоа и попытались вывесить индийский флаг на форте Тиракол, но были арестованы. Около тысячи человек в Даман не пропустила уже индийская полиция.
После событий лета 1954-го в Гоа (где до этого размещалась только полиция) были переброшены три армейских батальона, в том числе "чёрные" из Мозамбика (до полутора тысяч человек).

По инициативе Португалии ситуация с Дадрой и Нагар-Авели разбиралась в Международном суде, который 12 апреля 1960-го подтвердил португальский суверенитет, но Индия это решение проигнорировала.
Португальцы в связи с этими событиями обратились за военной помощью к своему традиционному союзнику – Великобритании. Но министр иностранных дел Алек Дуглас-Хьюм разъяснил, что обязательства по НАТО не распространяются на колонии, и Португалия не может рассчитывать на что-то большее, чем посредничество.
К тому времени Гоа уже 5 лет жило в обстановке полной блокады - об этом