Откровения последнего командующего УПА и его подчиненного. Окончание

Исследование истории борьбы силовых органов СССР по ликвидации бандеровского движения в западных областях Украины в середине прошлого века - проблема весьма обоюдоострая и болезненная. Националистические правительства Украины все 24 года ее «независимого» существования старательно поддерживали пропагандистские усилия множества ангажированных «историков» типа С.Кульчицкого, Ю.Шаповала, В.Сергийчука, В.Идзьо, И.Биласа и др. по обелению палаческой и коллаборационистской деятельности вооруженного подполья ОУН-УПА. И одной из основных догм этого процесса, канонизированн ой в печально известном опусе «Фаховий висновок робочої групи істориків при Урядовій комісії з вивчення діяльності ОУН і УПА » (2005) был «Миф о переодетых энкавэдэшниках», основательно разоблаченный лишь в 2007 году в одноименной статье днепропетровского исследователя Олега Росова (позднее эта работа была неоднократно переиздана). Как он верно заметил: «Отсутствие доказательной базы вынуждает украинских историков опускаться до банальной подделки архивных материалов» . На подобных фальсификациях, в частности был замечен руководитель Отраслевого архива Службы безопасности Украины при администрации Ющенко и один из главных апологетов бандеровщины Владимир Вятрович .
Предметом нашего исследования является один дискуссионный эпизод из истории борьбы с националистическим подпольем на Волыни. А именно: уничтожение НВРО и последующие события, связанные с деятельностью «агентурно-боевых групп» и Дубновского легендированного провода. Эти события были частично освещены в очерках бывшего бандеровца Ю.Омельчука, изданных в начале 1960-х годов и испытали новый всплеск интереса в начале 1990-х после публикации статей С.Чиснока. Уже в XXI веке проблему исследовали волынский краевед Н.Руцкий и историк Я.Антонюк, однако их попытки следует признать весьма неудовлетворительными, ввиду откровенной тенденциозности, характерной для практически всей современной украинской историографии, и некритичного восприятия прыдущего опуса С.Чиснока. Подробный анализ работ дается ниже.

Итак, в условиях начавшегося освобождения территории Украины от немецко-фашистских оккупантов и разложения рядов Организации украинских националистов (ОУН), слишком запятнанной сотрудничеством с немцами (главнокомандующим Украинской повстанческой армии был объявлен бывший командир 201 батальона немецкой шуцманшафт-полиции Роман Шухевич, имевший звание гауптмана абвера) среди части руководителей националистического движения на Волыни зародилась идея создания новой военно-политической силы: «Народно-освободительной революционной организации» . Как значилось в «Статуте НВРО»: «Народно-визвольна революційна організація дружно співпрацює з існуючими імперіалістичними організаціями інших народів в цілях конденсації боротьби» . Возглавили эту инциативу члены Центрального провода ОУН Михайло Степаняк (псевдо «Сергей»), Ростислав Волошин («Павленко»), Яков Бусел («Заславский»), их поддержал ряд командиров среднего звена. Однако такой «ревизионизм» был крайне враждебно встречен руководством бандеровской фракции ОУН, которое действуя по образцам нацистской партии, не терпело никакой оппозиции. Последовал донос от «краевого проводника ОУН на ПЗУЗ» галичанина П.Олейника («Эней») главкому Р.Шухевичу: «В часі, коли північні землі були відрізані більшовицьким фронтом від матірного пня - Галичини, тут наступило велике зрадництво: зліквідовано нашу ОУН і створено більшовицьке НВРО. Першим здрайцем того кроку є більшовицький агент (бо він в 41 р. був під окупацією більшовиків), на жаль, ще досі член центрального проводу ОУН - «Павленко» та його права рука в УПА, якийсь вискочка - хлоп «Босота», що тепер призначений на моє місце командиром північно-західної групи УПА. Негайно рятуйте політичну ситуацію, бо зрадницький розлам загрожує поваленням Української самостійної держави під проводом ОУН» .
Последовала быстрая и жестокая реакция, подробно описанная в очерке одного из бывших ОУН-овцев Юстина Омельчука («Журба»). Волошин был изолирован в бункере и принужден подписать текст с осуждением идеи создания НВРО: «В світлі нових даних, якими розпоряджає провід ОУН і вождь Бандера, стало відомо, що т.зв. НВРО була уміло затіяна більшовицькою агентурою, щоб розкласти внутрі революційно-націоналістичний фронт ОУН… Наказую негайно припинити всяку роботу по сітці НВРО… Члени ОУН, провокаційно втягнуті в НВРО, які не виконають цього наказу, надалі вважатимуться більшовицькими агентами і підлягатимуть судові ОУН» . Бусел вскоре погиб при неясных обстоятельствах, а Степаняка арестовали чекисты возле села Дермань, возможно, таким образом сохранив ему жизнь.
Всех командиров и стрельцов, оказавшихся причастными к НВРО, начала жестоко истреблять бандеровская «Служба безпеки». Матвей Токарь («Босота») был обезглавлен топором, политреферент его штаба Сочинский («Козуб») и штабист «Тарас» повешены на деревьях и сожжены живьем, надрайонный проводник Дубенщины «Гамалия» умер на пыточном станке, вся «чота» (рота) охраны штаба во главе с «Соколом» была передушена удавками. К этим жертвам добавились 72 курсанта местной подофицерской школы УПА. Еще 150 активистов были истреблены эсбистами А.Присяжнюком («Метла») и Д.Казваном («Черник») возле села Горбаковка Гощанского района, однако их работа не была доведена до конца, ибо один из боевиков П.Джурик («Чубатый») бежал к командиру Андрею Трачуку (Чумаку, псевдо «Ломонос») и сообщил ему об истинном назначении «вiдправи». «Ломонос» разогнал карателей на сборном пункте 142 и скрылся. «В связи с этим по ряду районов - весь Демидовский, часть Козинского и Млиновского - операции остались незаконченными», - докладывал «Метла» . После подписания «циркуляра-воззвания» с отречением от НВРО был ликвидирован и Волошин - его заколол агент «Дубового» «Юрко», хотя официально было объявлено, что «полковник Павленко» пал в борьбе с большевиками.
А для охоты на недобитого «Ломоноса» был направлен карательный отряд под командой Ивана Литвинчука («Дубового»). Именно тогда было официально озвучено обвинение Чумака в работе на НКВД. Р еферент СБ «Метла» докладывал: «До чекістів перейшов один із наших старшин Ломоніс. Енкаведисти із таких же зрадників, що здалися більшовикам створили спецзагін під командуванням Ломоноса із загальним керівництвом чекістів. Вони ходять по селам і хуторам, вдаючи із себе вояків УПА» .
Вполне убедительным выглядит предположение, что подобными обвинениями эсбисты выполняли приказ С.Бандеры, впервые опубликованный именно в упомянутом очерке Ю.Омельчука и ныне широко использующийся в антибандеровской литературе: «Таємно, таємно, таємно! При новій ситуації складаються нові засоби боротьби з більшовиками... Масовість нашого руху неминуче прискорить його повну ліквідацію... Під впливом більшовицької дійсності менш стійкі елементи, безумовно, в абсолютній більшості перейдуть на сторону більшовиків... Вони подвійно небезпечні для нашої дальшої боротьби з більшовизмом: їх масовий перехід на бік більшовиків підірве престиж ОУН-УПА, а їх активна боротьба, в яку вони, безумовно, включаться разом з більшовиками проти ОУН-УПА виключить будь-яку можливість нашої підпільної роботи навіть на західноукраїнських землях... А тому необхідно негайно і якнайбільше таємно в ім"я великої національної справи вищезгадані елементи ОУН-УПА ліквідувати двояким способом: а) висилати більші й менші відділи УПА на бій з більшовиками і створювати ситуації, щоб їх нищили більшовики на постоях і в засідках; б) теренові боївки та інших осіб станичного та підрайонного масштабу надрайонна і районна СБ повинні знищити під виглядом більшовицьких агентів» .
Поэтому, невзирая на образцовое прошлое «Ломоноса» как фанатичного борца с большевиками (с лужил в немецкой шуцполиции, затем в УПА, в апреле 1944 участвовал в бою под Гурбами, в августе руководил «зачисткой» Демидовщины, в ходе которой было убито 60 местных жителей , за попытку нескольких подчиненных прочитать «Обращение» советских властей с призывом выйти с повинной приказал их казнить ) был дан жесткий приказ найти и покарать отступника.
Карательная группа УПА «Завихвост» под командованием И.Литвинчука состоял из 60 боевиков, одетых в советскую форму и белые масхалаты . 8 января 1945 года они настигли отряд «Ломоноса» из 38 человек у села Суховоля Луцкого района, окружили и разоружили. Кроме бойцов УПА, в руки карателей попал священник из с.Торговище, который, по данным Я.Антонюка, руководил пунктом связи Волынского областного провода ОУН и сотрудничал с УНКГБ. Также Антонюк уверяет, что «Дубовой» ради соблюдения законности долго ждал следователя из Краевого провода ПЗУЗ и только из-за опоздания последнего был вынужден повесить всех арестованных на месте, кроме самого «Ломоноса» и священника. Ссылаясь на мемуары некоей жительницы Луцка Галины Коханской, он также утверждает, что этих двоих, все-таки в конце концов дождавшись следователя, передали ему . Однако, подлинный документ - отчет «Дубового», найденный в его бункере 5 лет спустя, гласит: «на хуторі с. Суховоля Луцького району роззброїв 38 учасників УПА, очолюваної “Ломоносом” сотні, яка діяла на території Демидівського району Ровенської області і за присудом СБ вони були знищені шляхом удушення за те, що підтримували створення замість ОУН на Волині НоРО» . Кстати, по утверждению Антонюка, в то время в отряде Трачука уже состоял член боевки «Черника» Сафат Панасюк («Батько»), однако по указанной им ссылке нет подтверждения этого факта.
Одному из «повстанцев» все-таки удалось бежать и сдаться сотрудникам Луцкого УМГБ, которые сразу выслали на место событий оперативно-войсковую группу. «Дубовой» был окружен у с.Радомышль. Однако, хотя и с трудом, после ожесточенного боя, понеся значительные потери, ему удалось прорваться в сторону станции Дружкополь, где его отряд окончательно оторвался от преследующих чекистов .
По версии Я.Антонюка, после ликвидации группы «Ломоноса» в марте 1945 СБ начала новую «чистку» среди руководства ОУН-УПА Ровенской области. И фактически этим сыграла на руку областному УНКГБ, которое воспользовалось поводом для вывода из подполья и вербовки ряда бандеровских активистов. Среди них оказались: заместитель референта СБ Дубновского надрайона ОУН «Грозный» (агентурный псевдоним «Микола»); референт СБ Демидовского района Андрей Остапюк («Дунай», он же «Спивак», агентурный псевдоним «Ворон»); комендант СБ подрайона, бывший сотник Павло Джурик («Чубатый», агент «Попович»); командир военно-полевой жандармерии куреня УПА «Лобода» (агент «Юра»); бывший боевик сотни ОУН(м) «Хрона», сотник куреня «Ломоноса» Владимир Зборовский («Озон», «Ягур», агент «Крылатый») (по другим данным, под псевдо «Озон» и «Ягур» действовал Гаврило Видный ).
Из этих кадров был сформирован легендированный окружной провод ОУН, который первоначально возглавил «Микола», окружным референтом СБ и комендантом СБ Демидовского района назначили «Максима», комендантом СБ Козинского района - «Юру», комендантом боевки окружного провода «Крылатого», а «Поповича», «Ворона» и «Стрелу» - подрайонными, с боевками по 10 человек. А после успешной вербовки 2 августа 1945 политического референта соединения УПА «Ломоноса» Юстина Омельчука («Горицвет», «Журба») он под псевдо «Сократ» возглавил «провод» . Следует отметить, что Юстин Михайлович в довоенные годы был членом Коммунистической партии Западной Украины, а позднее, после завершения оперативных игр, занимался литературным трудом, выпустив два сборника антибандеровских очерков «Недолюдки» (1963) и «Змова» (1967) .
Деятельность легендированного провода была направлена на перехват каналов связи с Краевым проводом ОУН, максимальное расширение и охват влиянием местных боевок, и шла весьма успешно. До августа в сеть было завербовано, кроме вышеупомянутых, еще 42 оуновца, а затем еще 59 плюс более 40 использовались «втемную». Велась и боевая деятельность: были ликвидированы референт СБ Дубновского надрайона ОУН «Шугай», боевики «Чумак» и «Черногорец», которые убили директора Демидовской МТС и директора райпромкомбината; комендант СБ Демидовского районного провода ОУН П.Тарасюк («Пугач») и его охранник «Чумак», которые готовили покушение на секретаря Демидовского райкома КП(б)У и др. .
Следует отметить, что краевое руководство ОУН было настолько изолировано от региона, что долгое время считало лидером этой группы именно «Озона» и поэтому называло ее участников «озоновцами». Приведем документы: «На Дубенщині зграя агентів-злодіїв під керівництвом старого агента східняка Ягура-Азота, колишнього сотенного куреня Ломоноса, називає себе обласним проводом ОУН і видає листівку до українського народу, у якій намагається принизити Ваш і Черника авторитет на тій території» (из письма проводника ПЗУЗ Н.Козака («Лука») к П.Олейнику («Роману») от 1.12.1945). «“Озонівці” представляли для нас в основному ту загрозу, що, діючи підпільно проти нас, вони, могли нам нанести втрат у людях... Елемент, який творив групу Озона, здекларовано вороже ставився до ОУН - це колишні учасники постанчого руху, яких МВД у ста відсотках удалося перевербувати та перевиховати. Роботу свою проти народу та ОУН вони стосували як реабілітацію за націоналістичні гріхи, що їх доконали проти СССР, будучи в УПА» (из очерка И.Дубового «Короткий нарис політичної кризи, що витворилась в ОУН на ПЗУЗ у 1944-1946 рр» от 20.02.1947) . Возможно, это объясняется тем, что именно «Озон» издал в августе 1945 от имени «областного провода ОУН» листовку с критикой оргреферента ПЗК П.Олейника, сохранившуюся в архиве СБУ .
Работа легендированного провода достигла своей цели, усугубив взаимное недоверие среди ОУН-овского подполья. В мае 1945 П.Олейник заявил, что в Корецком и Костопольском надрайонах 50% кадров ОУН-УПА были «на службе в НКВД», а в Сарненском надрайоне цифра доходила до 80%. После этого эсбисты провели очередную «рубку», однако, по его признанию, она «виявилася на практиці некорисна» . В итоге в декабре 1945 произошел настоящий раскол: референт СБ Степан Янишевский («Далекий»), бежав при попытке его ареста проводником ПСУЗ Федором Воробцем («Верещака»), объявил об отсоединении от Краевого провода и без согласования с Центральным Проводом ОУН организовал новый Краевой провод «Одесса», влияние которого распространялось на территорию Корецкого, частично Костопольского и Гощанского районов, а также на отдельные районы Житомирской, Каменец-Подольской и Киевской областей . В его подчинение вошли подпольщики, которые «при різних збігах обставин обірвались з...станків, і ті, які мали опинитися на станках» , то есть те, кто с трудом избежал страшной смерти на пыточных станках СБ - бандеровского гестапо. На раскол были вынуждены реагировать самые высшие чины ОУН-УПА, например последний проводник ОУН на ПЗУЗ Василь Галаса («Орлан») писал: «Весь 1946 і 1947 рр. проходили переважно в боротьбі з Далеківщиною...Почалася безкомпромісова, пристрасна, обоєстороння пропагандивна боротьба, сипалися наклепи, обвинувачення, а нерідко доходило й до братовбивства» .
Однако основным объектом внимания нашего исследования являются не высшие вожди ОУН-УПА, а один интересный персонаж из нижнего звена - Сафат Панасюк (из села Ильпибоки, около 1904 г.р.). В 1993 году в газете диаспорных бандеровцев «Шлях перемоги», переезжавшей в то время из Мюнхена в Киев, появился очерк некоего Ровенского краеведа Семена Чиснока (Часныка), переполненный националистической демагогией и нелепыми выдумками, и живописующий деятельность С.Панасюка, каковой зверствовал якобы в составе «спецотряда НКВД» под маской воина УПА на территории Демидовского района. Приведу несколько перлов: «П’ятсот людей своїми руками вбив цей нелюд, - говорить зі сльозами на очах Софія Волошкова. Замучив він і мого рідного брата Антона Гудзюка, воїна УПА. Разом з ним закатував ще Артема Сидорука, Панаса Пащука, Віру Пащук та Івана Гутюка. Усі вони були воїнами УПА, скерованими в цю боївку… Тільки в одному селі Парисі цей "спєцотряд", очолений Сафатом Панасюком, умертвив тридцять чотири людини упродовж 1944-1946 років» .
Как говорится, уже интересно. В обшем заявлении звучит: «500 невинных людей одним махом и лично». Однако, как доходит до конкретики, так выясняется что весь «спецотряд» за два года убил всего 34 чел., причем отнюдь не невинных, а - вояков УПА. Добавим, что и эти данные заведомо лживы, ибо боевка Панасюка официально сдалась в Демидовский райотдел НКВД 20.11.1945, а значит в 1946 году действовать уже не могла. Продолжаем цитировать перво

August 22nd, 2012

ОТХЛЫНУВ с территории СССР в 1944 году, Вторая мировая война оставила на западных окраинах страны многочисленные очаги националистического подполья. Наиболее ожесточенное и долговременное сопротивление восстановлению советской власти имело место на Украине. Это стало возможно в силу наличия там политической и военной организаций местных националистических сил - Организации украинских националистов (ОУН) и Украинской повстанческой армии (УПА). Они сумели поставить в свои ряды наибольшее среди всех аналогичных движений в СССР число активных и законспирированных бойцов (всего за период борьбы от 400 до 700 тыс.). Данные статистики свидетельствуют, что в период с февраля 1944 г. до конца 1945 г. украинские подпольщики-националисты осуществили около 7000 вооруженных нападений и диверсий против советских войск и административных структур, что составило почти 50 % от всех аналогичных акций (всего около 14 500) в тылах Красной Армии за это время. В то же время для подавления украинского подполья была предпринята беспрецедентная мобилизация силовых и идеологических органов, среди которых ведущая роль принадлежала структурам НКВД-НКГБ (впоследствии МВД и МГБ). Независимо от затраченных СССР усилий и жертв, украинское повстанческое движение в итоге было окончательно подавлено.
Первые боевые группы УПА появились осенью 1942 г., а в апреле 1943-го, накануне широкомасштабного наступления Красной Армии на Украине, сторонникам Степана Бендеры удалось создать партизанскую армию численностью до 50 тыс. активных бойцов. УПА находилась в подчинении ОУН, и последняя осуществляла политическое и стратегическое управление своими вооруженными силами по региональному принципу. В каждом региональном отделении (краевом проводе) ОУН с 1944 г. существовал пост военного референта, руководившего штабами и отрядами УПА на подведомственной ему территории. Практически все командиры, а также значительная часть бойцов УПА являлись членами ОУН, что превращало украинских партизан-националистов в идеологически однородную силу.

Одновременно в УПА существовала и собственная регулярная система командования. Во главе стоял главный штаб, возглавлявшийся назначаемым руководством ОУН главнокомандующим (в 1943 г. — подполковник Дмитро Клячковский, в 1943-1950 гг. — генерал-хорунжий Роман Шухевич, а в 1950-1955 гг. — полковник Василь Кук). Организация строилась по территориальному принципу: в 1943 г. были созданы четыре генеральных округа - «Север», «Запад», «Юг» и «Восток». Впрочем, массовую партизанскую борьбу удалось развернуть только в северном и западном округах. Каждый Генеральный округ делился на несколько военных округов, а они - на тактические участки. Каждая из этих структурных единиц обладала высокой степенью автономности и могла действовать и обеспечиваться практически самостоятельно.
В составе тактического участка насчитывалось обычно 3-5 крупных повстанческих отрядов. Части и подразделения УПА сочетали в себе элементы регулярных и партизанских формирований. Они свободно могли действовать, переходя от фронтового противостояния и мощных наступательных рейдов к множеству местных засад и налетов. Наиболее масштабным формированием УПА являлся «курень», нечто среднее между полком и батальоном (к примеру, осенью 1943 г. курень «Туров» насчитывал около 3000 бойцов, а курень «Тютюнник» — всего 400). В его составе имелось не менее трех «сотен» (рот), каждая из которых состояла из 3-5 «чет» (взводов). Низшим структурным подразделением являлся «рой» — отделение или просто группа из нескольких бойцов. В 1943-1944 гг. наблюдалась тенденция к действию УПА почти фронтовыми методами: тактическими соединениями из нескольких куреней - «загонами». Однако к 1945 г. (в Карпатском горном массиве - к 1947 г.) украинские националисты под натиском советских сил были вынуждены расформировать курени и многие сотни на более мелкие подразделения. К 1949 г. они перешли к чисто партизанским действиям малыми группами по нескольку человек («боивками»).
При создании своих отрядов украинские националисты стремились к их максимальной унификации: в составе куреней и часто даже сотен имелись подразделения противотанковых орудий или ПТР, минометов, станковых пулеметов, конные разведчики, тыловые и медицинские команды. Это превращало каждый отряд в оперативную единицу, способную долгое время действовать самостоятельно. Поэтому, рассеяв соединение УПА, части войск НКВД зачастую получали не улучшение, а ухудшение ситуации: им приходилось бороться сразу с множеством средних и мелких групп повстанцев.
УПА была создана со всеми возможными элементами регулярных вооруженных сил и стала своего рода армией без государства. Четкая организационная иерархия, жесткая дисциплина, шкала воинских званий и даже попытки создания уставов и введения единой формы сыграли определенную роль в повышении боеспособности повстанцев. УПА имела систему школ для подготовки офицерского и младшего командирского состава, госпиталей, оружейных мастерских, складов и т. д. Впрочем, по ходу расширения советских антипартизанских операций на Украине все эти структуры все больше перемещались в подполье, что отражалось на эффективности их работы.
Самой сильной стороной УПА являлся ее личный состав. Подавляющее большинство бойцов осознанно разделяли идеи украинского национализма, а жестокий характер сталинских репрессий на Украине обеспечил практически каждому из них личные счеты к советской власти. Свыше 65 % бойцов составляла сельская молодежь, превосходно ориентировавшаяся в своих родных местах и имевшая связи среди населения. Боевые навыки многие украинские националисты приобрели в различных формированиях гитлеровской Германии.
Однако были у УПА и очевидные слабости. Главная из них - хронический недостаток у украинских националистов оружия и боеприпасов, основными источниками которых являлись захват у врага или собирательство на полях сражений. Например, в 1943-1944 гг. насыщенность большинства отрядов стрелковым оружием не превышала 50-70 % от необходимого числа стволов. По мере сокращения численности УПА к концу 40-х гг. личное оружие имел уже почти каждый боец, однако средний боезапас в походе составлял всего 20-30 патронов и 1-2 гранаты на человека.
С таким противником пришлось столкнуться НКВД на Украине, когда фронты Второй мировой сместились на запад. В преддверии борьбы в феврале 1943 г. был сформирован Украинский округ внутренних войск НКВД во главе с генерал-майором М. Марченковым. Первые столкновения отрядов УПА с чекистами начались в 1943 г. В первых освобожденных Красной Армией восточных и юго-восточных районах «синим фуражкам» удалось воспрепятствовать планам создания генеральных округов УПА «Юг» и «Восток». В ходе этих операций основная тяжесть борьбы легла на плечи частей Главного управления войск НКВД по охране тыла действующей Красной Армии. Однако по мере смещения театра боевых действий на запад ответственность переходила к оперативным органам НКВД-НКГБ и внутренним войскам Украинского округа.
Масштабное противостояние УПА и НКВД началось с февраля 1944 г., когда Красная Армия вступила в Прикарпатье, на Волынь, в Полесье, а также на другие западно-украинские земли. Обеспечивая безопасность тылов Красной Армии и зачистку освобожденных районов, НКВД и НКГБ столкнулись на Украине с ожесточенным и хорошо организованным сопротивлением, к которому, как оказалось, они были готовы не в полной мере.
На первом этапе борьбы - где-то до конца 1944 г., пока Западная Украина рассматривалась в качестве тыловых районов действующей Красной Армии - основным противником УПА являлись преимущественно линейные части Главного управления войск НКВД по охране тыла и Украинского округа внутренних войск НКВД. В меру своей ответственности к операциям привлекались части пограничных войск НКВД и войск НКВД по охране железнодорожных сооружений. Конвойные войска НКВД задействовались преимущественно при конвоировании и охране задержанных в ходе операций лиц. Учитывая то, что Украина находилась на главном направлении Второй мировой войны, группировка войск НКВД там являлась одной из крупнейших: по состоянию на весну 1944 года только на территории Западной Украины дислоцировались 2 дивизии, 15 стрелковых и 2 горнострелковых бригад, 3 отдельных стрелковых полка, 1,5 кавалерийских полка, 2 танковых батальона и 5 бронепоездов (в том числе в составе Украинского округа внутренних войск — 1 дивизия, 9 бригад, 1 кавполк и 1 танковый батальон, что составляло около 33 тыс. солдат и офицеров). К этому следует добавить 6-8 тыс. пограничников и до 2 тыс. военнослужащих войск НКВД по охране железнодорожных сооружений. Но в то же время численность активных бойцов УПА в этот период оценивается примерно в 35-38 тыс. Руководство НКВД-НКГБ первоначально не сумело обеспечить существенного численного превосходства, необходимого для успешной антипартизанской борьбы — силы сторон были вполне сопоставимы. Командование внутренних войск пыталось достичь частного перевеса в численности непосредственно в районах проведения операций.
Однако в условиях, когда отлично владевшие обстановкой повстанцы действовали крупными отрядами, даже это отнюдь не обеспечивало «синим фуражкам» успех. Например, в сражении 22-25 апреля 1944 г. под Гурбами 15-тысячная группировка войск НКВД при поддержке батальона легких танков, бронепоезда и авиации не сумела сломить оборону 8 куреней и 3 сотен УПА (до 4 тыс. бойцов), поддержанных 1,5 тыс. крестьян-повстанцев и 200 бывшими германскими и венгерскими пленными. В результате отряды УПА в полном порядке вышли из боя, потеряв всего 180 человек (крестьяне, правда, погибли или попали в руки чекистов почти все). Потери «синих фуражек» составили свыше 800 человек, в т. ч. 120 убитых, и 15 легких танков — противотанковые расчеты УПА из бывших артиллеристов вермахта вывели танковый батальон из строя всего за полчаса. И таких случаев было на данном этапе борьбы немало.
Понеся к концу 1944 г. потери, приближавшиеся к 10% личного состава (1424 убитых, 2440 раненых, сотни пропавших без вести), органы НКВД могли ответить только составлением сомнительного по достоверности доклада «партии и правительству» об уничтожении и пленении 108 тыс. «бандитов» и захвате 26 тыс. единиц оружия. В нем же численность «бандеровских банд» была оценена в 25 тыс. человек - то есть в сравнении с началом года она сократилась в лучшем случае на 13 тыс. бойцов. Следует напомнить, что потери бандеровцев составлялись отнюдь не только из погибших или схваченных в ходе чекистских операций, а урон, нанесенный ими советской стороне, в несколько раз превышал потери собственно органов НКВД-НКГБ - националистами уничтожались также военнослужащие Красной Армии, милиционеры, партийно-советский актив и т. п.
Руководство НКВД-НКГБ отдавало себе отчет, что справиться с таким неприятелем можно, только отрезав ему связь с местным населением и разгромив крупные партизанские соединения, но в решении этих задач чекисты в 1944 г. оказались не на высоте. При слабости в Западной Украине местных органов советской власти и, следовательно, сети информаторов, «синие фуражки» поначалу только и могли что прочесывать села. Однако на том этапе это вызывало только озлобление селян на советскую власть.
Надо отметить, что основной проблемой войск НКВД в 1944 г. был недостаток мобильности. Если в каком-то районе планировалась масштабная операция против УПА, то выдвижение выделенных сил сопровождалось всеми внушительными атрибутами перемещения больших масс войск: по дорогам тянулись колонны, разворачивались лагеря и тыловые службы, велся интенсивный радиообмен - зачастую без всякого шифра. Конечно же, у УПА практически всегда оказывалась свобода выбора: сконцентрировать свои отряды и драться или же скрытно выйти из-под удара.
После первоначальных неудач руководство НКВД-НКГБ довольно быстро сделало выводы о необходимости новых форм борьбы. 1945 г. стал на Украине годом «больших облав». К этому времени в наиболее беспокойных районах постепенно начали становиться на ноги органы советской и партийной администрации. Комплектовалась местная милиция, из числа партийного и комсомольского актива формировались так называемые истребительные батальоны и отряды, появилась и сеть информаторов.
В 1945 г. облавы организовывались в основном на уровне административных районов под руководством местных управлений НКВД и НКГБ. На первом этапе проводилась «провокация боем», призванная вызвать местные отряды УПА на открытое боестолкновение. Небольшой отряд «синих фуражек» (обычно до роты) проводил несколько особенно жестких зачисток в селах и давал при этом понять, что он оторвался от своих. Чересчур уверенные в своих силах националисты быстро брали «подсадную роту» в оборот, и тогда в дело вступали главные силы облавы. Активно применяя авиацию и артиллерию, крупные силы войск НКВД при участии местного партактива, применявшегося в качестве проводников, начинали концентрическое наступление на район, где обнаружились повстанцы. Преследовать втянувшиеся в бои курени и сотни УПА было технически гораздо легче, чем рыскать по лесам и горам в их поисках. После того как под ударами крупные формирования УПА распадались на небольшие отряды, большая облава превращалась в несколько малых, проводившихся на уровне отдельных частей НКВД. Они включали, в частности, прочесывание населенных пунктов в поисках раненых и укрывшихся повстанцев и их пособников.
Самая крупная из облавных операций была осуществлена в апреле 1945 г. в Прикарпатье на линии новой советско-польской границы с привлечением свыше 50 тыс. военнослужащих войск НКВД, Красной Армии и личного состава истребительных батальонов под руководством командующего Украинским округом внутренних войск НКВД М. Марченкова. В результате были убиты около 500 и пленены более 100 повстанцев, а также арестованы несколько тысяч подозрительных лиц. Результат ощутимый, но отнюдь не ошеломляющий. То же самое можно сказать и об итогах 1945 года для органов НКВД-НКГБ вообще. УПА заметно ослабла, однако продолжала все так же дерзко наносить удары, а украинские крестьяне - помогать ей продовольствием и информацией, прятать раненых и поставлять новые тысячи добровольцев.
Видя недостаточную эффективность традиционных чекистских методов, на следующем этапе борьбы против УПА координирующую роль взяло на себя партийное руководство в лице первого секретаря ЦК КП(б)У Н. Хрущева. «Выбить почву из-под ног у бандеровских банд», — вот в чем видел основное условие победы Хрущев. А почвой, из которой черпала силы УПА, являлось западно-украинское село. Именно на то, чтобы прервать связь повстанцев с местным населением, была направлена внедряемая Хрущевым и его наркомом госбезопасности генерал-лейтенантом В. Рясным тактика «большой блокады». Она имела конкретную дату начала: 10 января 1946 г. Тогда во все населенные пункты Западной Украины начали вводиться постоянные гарнизоны войск НКВД. В селе обычно расквартировывались взвод или рота, а контроль над районом принимали полк или бригада. При этом в каждом райцентре создавались оперативные отделы НКГБ численностью 100-300 штатных сотрудников. В период «большой блокады» мобилизация сил НКВД-НКГБ достигла на Западной Украине 58,5 тыс. человек.
Оперативные мероприятия НКВД-НКГБ периода «большой блокады» отличались основательным и многоступенчатым характером. Заняв населенный пункт, подразделение внутренних войск во взаимодействии с профессиональными оперативниками и местными сторонниками советской власти начинали «разработку территории». Сначала проводились повальные обыски в жилом секторе и массовые аресты с целью выявления «бандитских тайников» и «бандеровских пособников». При этом применялись методы физического запугивания жителей. Задержанных «прессовали» до тех пор, пока кто-то не начинал говорить. При условии, что в Западной Украине практически не было ни одного села, так или иначе не связанного с повстанцами, таким образом нередко удавалось получить довольно ценную информацию. К тому же «расколовшиеся» люди из страха перед возмездием со стороны националистов зачастую искали защиты у «органов» и пополняли ряды информаторов…
Разобравшись с селом, «синие фуражки» принимались методично зачищать округу, в частности, неожиданно прочесывая лесные массивы в ночное время и устраивая засады в местах наиболее вероятного появления повстанцев - у источников, на лесных тропах и т. д. Это тоже давало определенные результаты, даже несмотря на то, что личный состав, задействованный в подобных «поисках и секретах», сам нередко оказывался застигнутым врасплох отрядами. Любое боестолкновение являлось сигналом присутствия поблизости «бандеровцев», и тогда вызывалось подкрепление и начиналась облава по всем вышеописанным правилам. На руку советским силовым структурам сыграла излишняя самоуверенность командиров и бойцов УПА, которые часто не уклонялись от боя даже тогда, когда следовало бы. Только за 1946 г. было отмечено 1500 боестолкновений, в ходе которых повстанцы потеряли убитыми свыше 5 тыс. человек. Впрочем, потери органов НКВД-НКГБ также были велики, однако результат того стоил. Благодаря тому, что сеть гарнизонов «синих фуражек» и далеко вокруг выброшенных ими постов и секретов плотно опутала Западную Украину, связь повстанцев с местным населением была значительно затруднена.
Помимо внутренних войск НКВД, крайне важную роль в осуществлении «большой блокады» играли оперативные работники НКГБ, милиция и местный партактив. В выполнении задачи «выбивания почвы» из-под ног УПА на их плечи легла миссия приведения западно-украинского населения к покорности советской власти. И здесь они проявили немало энергии и изобретательности.
Основным достижением оперативной работы периода «большой блокады» является создание густой сети информаторов, которая буквально пронизала все районы Западной Украины и все слои ее общества. Как отмечал известный борец с антисоветским сопротивлением начальник ведавшего этими вопросами отдела «Ф» НКВД СССР генерал Павел Судоплатов, «создание широкой агентурной сети на Западной Украине оказалось на поверку гораздо проще, чем представлялось сначала». При этом значительное большинство стукачей, вопреки распространенному мнению, составили отнюдь не злонамеренные люди, а жертвы репрессивного аппарата сталинского режима. Умело используя традиционно сильную привязанность украинцев к своим родным, оперработники НКГБ-МГБ обработали тысячи родственников членов ОУН-УПА, обещая им в обмен на информацию «снисхождение» к их близким. Точно так же ломали схваченных повстанцев и их помощников, угрожая расправой с их семьями. Общая численность армии стукачей на Западной Украине, вероятно, так никогда и не станет известна. На примере Станиславской области, где чекисты 25 июля 1946 года доложили о вербовке 6405 информаторов и агентов, принимая в расчет общую численность населения, можно установить, что в зоне активности УПА в период «большой блокады» «стучал» почти каждый пятнадцатый житель. Несмотря на все усилия, ОУНовской «безпеке» не удалось вычислить и ликвидировать достаточное число стукачей, чтобы остальные стали бояться повстанческого «пута» на шее больше, чем репрессий «синих фуражек».
В период «большой блокады» советскими органами власти была не только налажена тотальная слежка за населением, на него также оказывалось мощнейшее пропагандистское и психологическое давление. Исполнители усмирения Западной Украины сами отлично понимали, что советская идеология глубоко чужда ее населению. Потому в основу воздействия был положен наиболее простой и эффективный инструмент - устрашение. За любой акцией УПА неизменно следовала широкомасштабная кампания возмездия со стороны НКВД-НКГБ - вплоть до сожжения целых сел. Таким образом, у населения вырабатывался негативный условный рефлекс: если где-то ударили повстанцы, жди беды. Люди начинали проклинать УПА не от пробудившейся сознательности советских граждан, а от постоянного страха за свою жизнь и имущество.
В значительной степени на дискредитацию УПА в глазах западно-украинского населения был направлен и еще один очень результативный ход чекистов: создание отрядов так называемых «лжебандеровцев». Авторство здесь принадлежит главе НКВД УССР В.Рясному, которого можно назвать одним из самых успешных организаторов борьбы против УПА. По его инициативе еще в 1945 г. из владеющих украинским языком сотрудников НКГБ и бывших советских партизан стали формироваться способные к длительному автономному действию группы. Они насчитывали от нескольких до нескольких десятков человек каждая. К середине 1946 г. действовало свыше 150 таких отрядов численностью около 1800 чел. «По своему виду и вооружению, знаниям языка и местных бытовых особенностей личный состав специальных конспиративных групп ничем не отличается от бандитов УПА, что вводит в обман связных и главарей УПА и ОУНовского подполья, — докладывал генерал Рясной Лаврентию Берия. — В случае невозможности проведения захвата намеченных главарей ОУН-УПА участники спецгрупп уничтожают последних, также во многих случаях создают впечатление, что уничтожение руководителей ОУН-УПА совершено самими бандитами, провоцируя вражду в ОУНовской среде». Одной из задач подобных групп было под видом повстанцев совершать насилия над местным населением, создавая негативную репутацию борьбе украинских националистов.
Среди агентурных методов, применявшихся чекистами, немалое место отводилось также внедрению своих осведомителей и боевиков в ряды УПА. Показательно, что рассказанная в известном телесериале «Государственная граница» история агента, сумевшего проникнуть в высшие эшелоны УПА и способствовавшего ликвидации 12 февраля 1945 г. одного из руководителей повстанческой армии Дмитро Клячковского (Клима Савура), основана на реальных событиях. Только на самом деле в логово Клима был внедрен не офицер-пограничник, а перевербованный сотник УПА Стельмащук, который был впоследствии расстрелян. Известен целый ряд чекистских операций, когда агенты из числа бывших бандеровцев сумели подняться до самых верхов структуры ОУН-УПА. Именно одним из них в 1954 г. был схвачен спящим последний командующий УПА Василь Кук.
Практиковались также выброс на украинский «черный рынок», через который пополняла свои запасы УПА, лекарственных препаратов, зараженных возбудителем чумы, взрывающихся блоков питания для радиостанций, консервов с растолченным стеклом. Нужно признать, что на агентурном уровне «синие фуражки» не просто выигрывали у УПА - они вели всухую.
Мы не зря отвели столь существенное место описанию оперативных и агентурных методов, вошедших в обиход НКВД-НКГБ в период «большой блокады» 1946 г. Дело в том, что именно в этот период был создан и вступил в действие тот механизм подавления украинского национального движения, против которого оно, в конечном итоге, не сумело устоять. Под его воздействием бойцы УПА, начинавшие как «армия народных героев» и полновластные хозяева родных гор и лесов, стали превращаться в затравленных и отрезанных от мира одиноких волков, и только их лютая ненависть поддерживала войну еще много лет…
Непосредственными результатами «большой блокады» стали два роковых шага, на которые было вынуждено пойти руководство УПА. Первое: летом 1946-го было принято решение окончательно расформировать систему генеральных округов, перейдя к разрозненному территориальному командованию отрядами. Второе: к зиме 1946—1947 г. планировалось построить в труднодоступных местах множество подземных бункеров и подготовить необходимые запасы для зимовки личного состава, т. к. был прерван доступ повстанцев в села и крайне осложнена связь с населением. Реализация первого из этих планов позволила УПА даже несколько активизировать борьбу в 1947—1948 гг., однако отказ от единого фронта борьбы лишал украинских националистов шансов на победу. Что касается второго плана, то боевая активность отныне практически замирала с появлением снежного покрова. Весной выжившие в кошмарных условиях подземной зимовки бойцы поднимались на поверхность настолько измученными, что боевой потенциал УПА катастрофически снижался. Общий вывод: тактика «большой блокады» Хрущева-Рясного нанесла УПА смертельный удар, хотя это проявилось не сразу.
Тем не менее Кремль требовал незамедлительных результатов, и деятельность альянса Хрущева и Рясного была подвергнута «высочайшей» критике. В марте 1947 г. на пост первого секретаря ЦК КП(б)У был назначен Лазарь Каганович, а вскоре после этого должность министра госбезопасности УССР занял генерал-лейтенант М.Ковальчук, а МВД возглавил Т. Строкач.

Оружие, снаряжение и радиоаппаратура, изъятая сотрудниками МГБ из бункера ОУН. 1951 г.

На оперативных и агентурных методах, которыми структуры МВД-МГБ (с 3 марта 1946 г. они получили новое название) продолжали борьбу с УПА, смена руководства и административные реформы отразились довольно специфически. Технических изменений не произошло, однако были существенно смещены акценты. В 1947-1948 гг., несмотря на то, что гарнизоны «синих фуражек» продолжали занимать западно-украинские городки и села, крупные войсковые операции против повстанцев проводились нечасто. С 21 января 1947 г. особыми приказами по МВД и МГБ СССР борьба с национальными движениями была отнесена к исключительной компетенции органов госбезопасности, и агентурная составляющая на время стала ведущей. Для этого периода было характерно существенное расширение сети информаторов. Стали более интенсивными попытки внедрения в УПА-ОУН секретных агентов. Практиковалось уничтожение видных функционеров подполья и командиров повстанческой армии террористическими методами. Интенсивно рейдировали по Западной Украине спецотряды «лжебандеровцев». В большинстве случаев применению ВВ МВД против отрядов УПА в период 1947-1948 гг. предшествовало получение агентурных данных о их местонахождении и численности. Впрочем, без работы «синие фуражки» не остались.
Продолжая стратегию «выбивания земли из-под ног» у украинских повстанцев, Л.Каганович инициировал принятие в начале октября 1947 года «Плана по перевозке спецпоселенцев из западных областей УССР». Согласно ему, планировалось отправить преимущественно в Сибирь до 100 тыс. человек (реально из Западной Украины было изгнано по меньшей мере в два раза больше). Депортация украинского населения проводилась по четкой схеме: намеченные на выселение семьи получали обычно около 6-12 часов на сборы, причем позволялось взять с собой до 250 кг вещей на человека, включая запас продуктов на месяц. Вывоз к месту спецпоселения осуществлялся по железной дороге, до эшелона изгнанники этапировались «своим ходом», а в сопровождение каждого состава заступал специально выделенный взвод конвойных войск. Охрана оставленного имущества вплоть до поступления его в ведение местных органов власти осуществлялась силами местных отделов МВД. Технически осуществление «синими фуражками» в течение октября 1947 г. депортации населения целых районов Западной Украины следует оценить как организованное и проведенное с устрашающей четкостью и быстротой.
Однако вопреки ожиданиям депортации Кагановича и «агентурный бум» его шефов госбезопасости и милиции не привели к разгрому УПА. Результаты антиповстанческих мероприятий МГБ-МВД на Западной Украине в 1947-1948 гг. оказались недостаточными. Несомненно, погибли или были схвачены некоторые руководители отрядов УПА и подполья ОУН, а также многие рядовые националисты. Однако в целом украинское освободительное движение пережило даже период некоторой активизации. Причина этого коренилась в том, что пережившие период «большой блокады» отряды УПА научились действовать на информационном и материальном «самообеспечении». Выселение жителей сел, с которыми у них и так практически не было связи с 1946 г., они перенесли относительно легко. Кроме того, разрозненные «боивки» оказались гораздо более стойкими к агентурным провокациям, чем крупные отряды; а повстанческая «безпека» приобрела богатый опыт в выявлении и нейтрализации агентов МГБ. Причем теперь разоблаченный информатор зачастую не сразу заканчивал с «путом» на шее, а еще долгое время продолжал поставлять умело подсовываемую ему националистами дезинформацию. В 1947-1948 гг. украинские националисты уничтожили около 3000 служащих МВД и МГБ, а также партийных и советских работников, что заметно превысило их собственные реальные потери за этот период. Это был своеобразный гол престижа, забитый УПА в советские ворота перед самой развязкой.
Под давлением из Кремля МГБ-МВД в начале 1949 г. вернулись к тактике крупных чекистско-войсковых операций на Западной Украине. По приказу министра госбезопасности УССР М. Ковальчука в Карпатский горный массив, оставшийся в то время единственным регионом организованных действий УПА, были переброшены четыре дивизии внутренних и конвойных войск (81-я и 82-я внутренних войск НКВД-МГБ Украинского округа, 65-я стрелковая внутренних войск НКВД-МГБ Украинского округа, 52-я конвойных войск МВД). Началось массированное прочесывание местности и зачистка населенных пунктов, проводившиеся в комбинации с максимальной активностью агентуры МГБ и информаторов. В условиях подавляющего численного превосходства «синих фуражек» и крайнего истощения сил УПА этого оказалось достаточно для решающей победы. После разгрома всех основных отрядов УПА в Карпатах главнокомандующий повстанческой армией Р. Шухевич 15 сентября 1949 года издал приказ о роспуске последних оставшихся подразделений. Ненадолго пережив свою армию, 5 марта 1950 г. ее главком в результате агентурной операции МГБ УССР под руководством генерала П.Судоплатова был обнаружен в селе Белогороща близ Львова. Отбиваясь, Шухевич застрелил майора МГБ и ранил троих бойцов ВВ, однако при попытке прорыва был убит.
История УПА на этом фактически прекратилась. Ее последнему командиру В. Куку (Лемиш), несмотря на отчаянные усилия, так и не удалось воссоздать повстанческого движения. Дальнейшее вооруженное сопротивление на Западной Украине продолжалось изолированными подпольными и партизанскими группами, а то и непримиримыми одиночками. По данным МГБ УССР, на 17 марта 1955 г. в западных районах республики оставалось всего 11 разрозненных «боивок» численностью 32 человека и 17 боевиков-одиночек, а подпольная сеть ОУН не превышала 300-500 чел. Вот и все, что осталось на исходе борьбы от некогда многотысячной армии УПА. Советские органы госбезопасности вели с ними борьбу агентурными и оперативно-розыскными методами. Отдельные подразделения ВВ на уровне взвод-рота периодически привлекались к обеспечению операций — оцеплению, прочесыванию местности и т. д.
Подавление украинского националистического движения потребовало от СССР концентрации усилий на пределе возможностей. Борьба шла долго и с переменным успехом. Однако в конечном счете у НКВД-МВД и НКГБ-МГБ хватило твердости и умения добиться окончательного выполнения своих задач. Советские чекисты и милиционеры продемонстрировали в борьбе против украинских националистов такой уровень профессионализма и результативности, который вполне может являться примером для современных российских силовых структур.
Дмитрий ЖУКОВ

Украинская повстанческая армия (УПА) - вооруженное крыло Организации украинских националистов.

История

Официальной датой создания Украинской Повстанческой Армии считается 14 октября 1942 года - казацкий праздник Покровы, но отдельные украинские националистические вооруженные формирования существовали уже с начала войны или раньше. Своим названием УПА обязана вооруженному формированию "Полесская Сечь", действовавшим на Полесье и Волыни с начала войны против большевиков, поддерживаемое немцами. Но немцы после непродолжительного сотрудничества потребовали от Боровца ликвидации группировки, следовательно УПА начала борьбу и против немцев.

УПА действовала на территории Галичины, Волыни, Северной Буковины, современных Польши и Беларуси, но отдельные отряды также действовали и на территории восточной Украины, на Донбассе и даже на Кубани. Продвижение повстанцев приводили к частичной смене идеологических убеждений организации, так - УПА на Донбассе поддерживали идею советской власти, но без монополии Компартии.

В феврале 1943 года ІІІ конференция ОУН одобрила курс на вооруженную борьбу с немецким оккупационным режимом наряду с большевистским. С лета 1943 года УПА была вынуждена вести борьбу на два фронта - против красных партизан и против немцев. А весной 1944 года происходят и первые бои с регулярными частями Красной армии. Спецоперации НКВД против УПА включали переодевания офицеров НКВД в форму УПА и убийства мирного населения в целях дискредитации УПА.

Летом 1944 года состав УПА пополняется за счет дивизии "Галичина", разбитой под Бродами. Созданию этой дивизии с самого начала активно противилась ОУН(б), протестуя против мобилизации наиболее активных национальных элементов немецкой стороной, но позднее навыки воинов дивизии ощутимо помогали УПА.

В 1953 году, истощенная советскими чистками и долгим противостоянием, УПА прекратила свои активные действия, однако отдельные очаги сопротивления возникали на протяжении 1950-60-х годов.

Существует проблема историографии Украинской повстанческой армии, связанная как с борьбой против них советской власти, что исключало достоверные исследования на время существования СССР, и навешивало на бойцов УПА ярлык фашистских коллаборационистов, так и с героизацией УПА после обретения Украиной независимости. Кроме того, изучение истории усложняется также отношением польской стороны, поскольку в ходе Второй мировой войны неоднократно возникали столкновения между отрядами УПА и Армией Краевой.

Поэтому вопрос об официальном признании УПА воюющей стороной во Второй мировой войне и связанное с этим вопросом предоставление ветеранам УПА льгот на государственном уровне (несколько западных областей уже приняли это решение на своем уровне) до сих пор остается нерешенным. Однако с 2005 года в Украине официально празднуется годовщина создания УПА (14 октября 1942 года, День Покровы).

Командиры УПА:

До 1943 года командиром УПА был Дмитрий Грицай, с 1943 года до 1950 года его сменил на посту главнокомандующего УПА (псевдоним Тарас Чупринка), с 1950 до 1954 года УПА возглавлял .

Василию Куку удалось вывести незамеченными значительные силы УПА с территории СССР через территорию просоветской Чехословакии на границу с Австрией, где они сдались австрийским пограничникам. Таким образом, значительная часть бойцов УПА получили возможность легализоваться. Однако план был вернуться через несколько лет и победить СССР. К сожалению, многие из участников перехода к независимости Украины не дожили.

Фильмография:

"Akce B" (Чехословаччина, 1951)
"Ogniomistrz Kaleń" (Польща, 1961)
"Zerwany most" (Польща, 1962)
"Анничка" (СРСР, 1968)
"Білий птах з чорною ознакою" (СРСР, 1970)
"Дума про Ковпака" (СРСР, 1973)
"Тревожный месяц вересень" (СРСР, 1976)
"Жорстокі світанки" (Канада, 1980)
"Провал операции "Большая медведица" (СРСР, 1983)
"Государственная граница. Фильм 6. За порогом победы" (СРСР, 1987)
"Отряд специального назначения" (СРСР, 1987)
"Останній бункер" (Україна, 1991)
"Карпатське золото" (Україна, 1991)
"Вишневі ночі" (Україна, 1992)
"Страчені світанки" (Україна, 1993)
"Атентат - Осіннє вбивство у Мюнхені" (Україна, 1995)
"Нескорений" (Україна, 2000)
"Один - в полі воїн" (Україна, 2003)
"Залізна сотня" (Україна, 2004)
"Далекий постріл" (Україна, 2005)
"Мы из будущего 2" (Россия, 2010)

Документальные фильмы

"Спогад про УПА" (1993)
"Три любові Степана Бандери" (1998)
"Війна - український рахунок" (2002)
"Війна без переможців" (2002)
"Між Гітлером і Сталіном - Україна в II Світовій війні" (2004)
"Бандеровцы: Война без правил" (2004)
"Пам"яті Слави Стецько" (2005)
"Музей Бандери у Лондоні" (2006)
"Собор на крові" (2006)
"ОУН-УПА: Війна на два фронти" (2006)
"Украинский национализм. Невыученные уроки" (2007)
"УПА. Тактика боротьби" (двосерійний) (2007)
"УПА. Третя сила" (2007)
"Тайны века 55: Степан Бандера. Заказное самоубийство" (2007)
УПА. Телепередача "Особый взгляд": "Бандеровцы" (Чехия, 2010)

Также активно используется достояние постанческих песен (альбом "Наши партизаны" Тараса Чубая и группы "Скрябин"), создаются авторские песни на данную тематику (например, песня "Не кажучи нікому" группы "Тартак" и Андрея Пидлужного).

И продолжают серию спецпроектов, посвященную украинцам, прошедшим через нацистские концентрационные лагеря. В основе публикаций - материалы выставки "Триумф человека", которая открылась 8 мая 2018 года, в День памяти и примирения, возле Главного почтамта в Киеве и работала до 23 августа. Научные сотрудники Центра исследования освободительного движения в сотрудничестве с партнерами собрали уникальные материалы о людях, прошедших тяжелейшие испытания, но не потерявших человеческое достоинство. В предыдущих публикациях были представлены , сведения о лагерном быте и порядках, рассказ о женщинах-узницах , о священниках , которые оказались за колючей проволокой, а также о том, какие испытания выпали на долю украинских националистов , попавших в концлагеря. В этой части цикла - истории об участи военнопленных.

“МЫ ПО ЛАГЕРЯМ И ТЮРЬМАМ”: УКРАИНСКИЕ НАЦИОНАЛИСТЫ В НЕМЕЦКИХ КОНЦЛАГЕРЯХ

Издание и Центр исследований освободительного движения история создания концентрационных лагерей рассказ о женщинах-узницах , в третьей - о священниках, которые оказались за колючей проволокой . В этой части цикла - истории украинских националистов, попавших в немецкие лагеря.

УКРАИНСКИЕ СВЯЩЕННИКИ В НАЦИСТСКИХ КОНЦЛАГЕРЯХ

Издание и Центр исследований освободительного движения подготовили спецпроект, посвященный украинцам, прошедшим через нацистские концентрационные лагеря. В основе серии публикаций - материалы выставки "Триумф человека", которая открылась 8 мая 2018 года, в День памяти и примирения, возле Главного почтамта в Киеве, и работала до 23 августа. Научные сотрудники Центра исследования освободительного движения в сотрудничестве с партнерами собрали уникальные материалы о людях, прошедших тяжелейшие испытания, но не потерявших человеческое достоинство. В первой публикации представлена история создания концентрационных лагерей , сведения о лагерном быте и порядках, во второй - рассказ о женщинах-узницах , как они выживали и поддерживали друг друга в заключении. В этой части цикла - истории священников, которые оказались за колючей проволокой.

В истории украинских националистических организаций борьбы за Украину всегда было гораздо меньше, чем борьбы между собой. Уничтожение себе подобных в среде украинских националистов по своему размаху не уступало кровавым акциям против «врагов нации», в число которых в разное время включались поляки, евреи, русские, коммунисты и многие другие.

Организация украинских националистов (ОУН) к началу Великой Отечественной войны существовала в виде двух враждующих между собой группировок Андрея Мельника и Степана Бандеры . Последний взял курс на физическое истребление конкурентов, причём на оккупированных гитлеровцами территориях Украины действовал в этом направлении с таким размахом, что прекращать кровавые распри между своими прислужниками немецкому командованию пришлось силой.

С ещё одним фетишем украинских националистов — Украинской повстанческой армией (УПА) — такая же история. В действительности в 1940-х годах существовали сразу две УПА, и члены этих организаций друг друга ненавидели не меньше, чем «ворогов нации».

Войско «атамана Бульбы»

В июне 1941 года, в период наступления гитлеровцев, на оккупированных и прифронтовых территориях резко активизировалось националистическое подполье. Украинский националист Тарас Боровец «Бульба» провозгласил создание вооружённого формирования «Полесская сечь» — Украинская повстанческая армия на территории Волыни и Полесья. Изначально Боровец, действовавший под псевдонимом «атаман Тарас Бульба», планировал заняться диверсиями в тылу советских войск. Но быстрое отступление Красной армии заставило «атамана» несколько пересмотреть «направление деятельности» — в основном «сечевики» занимались захватом тюрем и освобождением заключённых, а также грабежом складов и нападением на отдельных сотрудников НКВД и милиции, не успевших вовремя эвакуироваться.

С приходом немцев Боровец-Бульба предложил им помощь в уничтожении групп советских солдат, оставшихся на оккупированной территории, а также в борьбе с советскими партизанскими отрядами.

Кроме того, «сечевики» привлекались немцами для участия в акциях по уничтожению евреев, коммунистов и лиц, сочувственно настроенных по отношению к Советской власти.

Сотрудничество УПА Боровца-Бульбы, дистанцировавшегося от Бандеры и его сподвижников, с гитлеровцами продолжалось до ноября 1941 года. В это время лидер УПА предложил сохранить некоторую самостоятельность «Полесской сечи», обещая взамен очистить от советских партизан всю Черниговщину. Немцев это, однако, не заинтересовало, и Боровцу-Бульбе пришлось свернуть легальную деятельность, официально распустив подчинённые ему отряды.

Подразделение «Полесской сечи» в городе Олевск, осень 1941 года. Фото: Commons.wikimedia.org

Мастера «хозяйственных акций»

Обиженный «неблагодарностью» немцев «атаман» ушёл в лес и оттуда принялся вести активную агитацию за вступление в Украинскую повстанческую армию — силу, сражающуюся за «свободную Украину без немецких оккупантов и большевиков».

При этом подразделения Боровца-Бульбы не вели никаких активных действий ни против своих соседей по лесам, советских партизан, ни против немцев. Единственными операциями УПА Боровца-Бульбы в 1942 году были «хозяйственные акции» — захваты обозов с продовольствием, оружием и боеприпасами.

Подчинённым лидер разъяснял — в настоящее время нужно накопить силы для предстоящих боёв. Одновременно Боровец-Бульба умудрялся вести переговоры о сотрудничестве как с советскими партизанами, так и с немцами. Всем он охотно обещал нейтралитет, а когда речь заходила об активных действиях, отвечал уклончиво.

Боровец против Бандеры

Так продолжалось до весны 1943 года, пока до УПА Боровца-Бульбы не добрались представители Степана Бандеры. Главе УПА были предложены условия объединения, более похожие на поглощение.

Тарас Боровец-Бульба, у которого после первых месяцев деятельности при гитлеровцах и у самого были руки по локоть в крови, тем не менее к деятельности Бандеры относился с нескрываемым отвращением. Особенно ему претила идея Бандеры о массовом уничтожении мирного польского населения, как раз в этот период начавшая воплощаться в Волынскую резню. Знал «атаман Тарас Бульба» и о печальной судьбе членов ОУН Андрея Мельника, подвергшихся истреблению.

Поэтому, отказав Бандере в объединении, он поспешил сообщить немцам, что начинает активную борьбу с советскими партизанами. Боровцу-Бульбе важно было показать себя полезным оккупантам.

Начавшиеся столкновения с советскими партизанами оборачивались для УПА серьёзными потерями. Кроме того, те рядовые бойцы, что присоединялись к УПА в расчёте на борьбу с фашистами, попросту дезертировали из отрядов атамана.

Не преуспевая в атаках на боевые отряды партизан, Боровец-Бульба отдал приказ жестоко расправляться с мирным населением, которое помогает им.

Жену лидера первой УПА казнила «служба безпеки»

Подобные акции привели к падению популярности УПА среди простых граждан.

Весной 1943 года Бандера вместе с единомышленниками создал собственную Украинскую повстанческую армию, после чего на Украине одновременно стали действовать сразу две УПА.

В июле 1943 года Боровец-Бульба отказывается от «бренда», переименовав своё формирование в Украинскую народно-революционную армию. Сам «атаман» утверждал, что причиной стала Волынская резня, после которой три буквы «УПА» были замараны раз и навсегда.

Тарас Бульба-Боровец, 2 сентября 1941 года. Фото: Commons.wikimedia.org

В октябре 1943 года перед лицом наступления советских войск гитлеровское командование начало операцию по зачистке тыла от всех партизан, советских и националистических. Боровец-Бульба издаёт указ о переходе на новые формы борьбы УНРА — фактически о роспуске своих формирований.

К этому моменту отряды Бандеры начали масштабные акции против бойцов Боровца-Бульбы. Тех, кто отказывался вливаться в ряды бандеровской УПА, уничтожали.

Когда Боровец-Бульба отправился на очередные переговоры к германскому командованию, рассчитывая получить предложения о сотрудничестве и защиту от Бандеры, лагерь его отряда был атакован бандеровскими формированиями. Многие соратники «атамана Тараса Бульбы» были убиты. Ещё более жуткая участь выпала жене Боровца-Бульбы Анне Боровец — её передали бандеровской «службе безпеки». Женщину подвергли длительным пыткам, а затем убили.

Сам Боровец-Бульба пережил и жену, и войну и ещё долгие годы занимался активной политической деятельностью в рядах украинской эмиграции. Создатель первой УПА умер в Нью-Йорке в 1981 году.

Лозунги и реальность

Официальной датой создания второй, «бандеровской» УПА на Украине считается 14 октября 1942 года, когда полевой командир Сергей Качинский (псевдоним «Остап») сформировал первый отдел Украинской повстанческой армии.

Главной целью создания УПА стало объединение разрозненных вооружённых групп националистов под руководством ОУН Степана Бандеры. От несогласных избавлялись самым жёстким образом, ряды бойцов расширяли при помощи принудительной мобилизации.

Растущее недовольство украинского населения оккупационным режимом заставило националистов хотя бы на словах декларировать намерение вести вооружённую борьбу с гитлеровцами. При этом вожди ОУН-УПА старались не упоминать о своём участии в карательных акциях под руководством немцев, о батальонах «Нахтигаль» и «Роланд», об истреблении так называемым «Украинским легионом» мирного населения Белоруссии, заподозренного в симпатиях к большевикам.

Понятно, что полное отсутствие операций против гитлеровцев вызывало у рядовых бойцов УПА вопросы. В ответ им разъяснялось, что активные действия против немецких войск в текущих условиях могли бы стать помощью Сталину, чего допустить никак нельзя.

Агитационный плакат украинского движения времён Второй мировой войны. Фото: Commons.wikimedia.org

В результате лозунг «борьба на два фронта» так лозунгом и остался. Предложения всё-таки начать операции против немцев, выдвигавшиеся отдельными командирами националистов, были отвергнуты III конференцией ОУН в феврале 1943 года и Великим собранием ОУН в августе 1943 года.

Виртуальные подвиги и реальные преступления

Фактически борьба УПА с немцами сводилась к грабежу складов и обозов, а также к контролю над населёнными пунктами и дорогами, которые сами гитлеровцы не считали стратегически значимыми.

Данные немецких архивов свидетельствуют — гитлеровская армия не несла потерь в живой силе от действий УПА.

Это ставит современных украинских историков в сложное положение: президент Пётр Порошенко вещает о вкладе УПА в победу над фашизмом, а фактическим материалом это подкрепить невозможно. Поэтому на счёт УПА пытаются записывать либо операции, проводимые советскими партизанами, либо те, которых в принципе не было. Так, например, в мае 1943 года в автокатастрофе под Потсдамом погиб начальник штаба СА обергруппенфюрер СА Виктор Лютце . Информация о его гибели широко распространялась в германской прессе, похороны прошли на государственном уровне. Однако впоследствии гибель Лютце на свой счёт неожиданно записали украинские националисты, не приведя, впрочем, никаких доказательств.

Если борьбой с немцами УПА не занималась, то вот против советских партизан бандеровцы воевали активно. При этом свои действия отряды УПА в этих случаях координировали с гитлеровцами, забывая на время о своём якобы враждебном отношении к ним.

После освобождения Украины частями Красной армии УПА стала активно совершать диверсии в тылу советских частей. От действий бандеровцев только в 1944 году погибло около 2000 советских солдат и офицеров.

Парад украинских националистов в Станиславе (ныне Ивано-Франковск) в честь визита генерал-губернатора Польши рейхсляйтера Ганса Франка, октябрь 1941 г. Фото: Commons.wikimedia.org

«Не надо бояться, что люди проклянут нас за жестокость»

Но более всего УПА удавались карательные акции против мирного населения. Учинённая бандеровцами Волынская резня, унёсшая десятки тысяч жизней женщин, стариков и детей, вся вина которых заключалась в польском происхождении, заставила содрогнуться даже часть представителей украинского националистического движения.

Главнокомандующий УПА Роман Шухевич так объяснял подчинённым кровавые методы борьбы: «Не надо бояться, что люди проклянут нас за жестокость. Пусть из 40 миллионов украинского населения останется половина — ничего ужасного в этом нет».

По данным, опубликованным в 2002 году Институтом истории Украины НАН Украины, в 1944-1953 годах в результате действий УПА погибли 30 676 советских граждан, в том числе военнослужащих — 6476, представителей власти — 2732, работников партии — 251, работников комсомола — 207, колхозников — 15 669, рабочих — 676, представителей интеллигенции — 1931, детей, стариков, домохозяек — 860. Эти сведения, которые ряд историков считает далеко не полными, являются наглядным свидетельством того, чем на самом деле занималась УПА и каких «успехов» она достигла.

Убитые в результате действий УПА-ОУН (б) жители села Липники (ныне не существующего) под городом Березно, ныне Ровненская область, 1943 год. Фото: Commons.wikimedia.org

Лидеры националистов акциями устрашения пытались сохранить своё влияние на украинское население. Уставшие от войны люди хотели мирно трудиться, восстанавливать разрушенное, их не интересовали замыслы Бандеры и Шухевича. Брожение отмечалось и среди бойцов самой УПА. Тех, кто хотел сложить оружие, отдавали в руки «службы безпеки» — структуры, по своей жестокости перещеголявшей гестапо. Расправлялись не только с отступниками, но и с членами их семей.

Несмотря ни на что, советским силовым структурам удалось медленно, но верно свести деятельность УПА к нулю. Этому помогали как силовые акции, так и несколько раз объявлявшиеся амнистии для рядовых членов организации. К 1949 году деятельность боевых структур УПА была сокращена до минимума. 5 марта 1950 года в ходе спецоперации был уничтожен Роман Шухевич. В 1954 году был арестован последний главный командир УПА Василий Кук , деятельность которого к тому времени плотно контролировалась советскими спецслужбами.

Так закончилась история УПА — организации, ни в одной своей ипостаси не сделавшей ничего полезного для борьбы с гитлеровскими оккупантами, но зато пролившей реки безвинной крови евреев, поляков, русских и украинцев.