ПОДЗЕМНЫЙ ДВОРЕЦ?.. Высокий румяный офицер с погонами старшего лейтенанта поставил объёмистый чемодан на пол, ладонью вытер пот с лица и козырнул. Потом, оглядев древнюю керамику и украшения, лежавшие на полках застеклённых шкафов, которые стояли в помещении кафедры, он

Бойко Владимир Николаевич

Подземный лазарет При постройке лаборатории ИР-10 °Cевастопольского ВВМИУ потребовалось убежище, и была вскрыта старая штольня в окрестностях бухты Голландия площадью более 400 квадратных метров, где во время Второй обороны Севастополя располагался подземный лазарет, но

СЕКРЕТНЫЕ ТОННЕЛИ — В НИКУДА

Зрелище не для слабонервных, когда в лесных сумерках из смотровых щелей старых дотов и бронеколпаков выбираются, копошась и попискивая, летучие мыши. Крылатые вампиры решили, что эти многоэтажные подземелья люди построили для них, и обосновались там давно и надежно. Здесь, неподалеку от польского города Мендзыжечь, обитает самая большая в Европе колония нетопырей — десятки тысяч. Но речь не о них, хотя военная разведка и выбрала в виде своей эмблемы силуэт летучей мыши.

Об этой местности ходили, ходят и долго еще будут ходить легенды, одна мрачнее другой.

«Начнем с того, — рассказывает один из первопроходцев здешних катакомб полковник Александр Лискин, — что вблизи лесного озера, в железобетонном коробе был обнаружен заизолированный выход подземного силового кабеля, приборные замеры на жилах которого показали наличие промышленного тока напряжением в 380 вольт. Вскоре внимание саперов привлек бетонный колодец, который проглатывал воду, низвергавшуюся с высоты. Тогда же разведка доложила, что, возможно, подземная силовая коммуникация идет со стороны Мендзыжеча. Однако здесь не исключалось и наличие скрытой автономной электростанции, и еще то, что ее турбины вращала вода, падающая в колодец. Говорили, что озеро каким-то образом соединено с окружающими водоемами, а их здесь немало.

Саперы выявили замаскированный под холм вход в тоннель. Уже в первом приближении стало ясно, что это серьезное сооружение, к тому же, вероятно, с разного рода ловушками, включая минные. Говорили, что как-то подвыпивший старшина на своем мотоцикле решил на спор проехаться по таинственному тоннелю. Больше лихача не видели.»

Что бы там ни говорили, бесспорно одно: в мире нет более обширного и более разветвленного подземного укрепрайона, чем тот, который был прорыт в речном треугольнике Варта — Обра — Одер более полувека назад. До 1945 года эти земли входили в состав Германии. После крушения Третьего рейха вернулись к Польше. Только тогда в сверхсекретное подземелье спустились советские специалисты. Спустились, поразились протяженности тоннелей и ушли. Никому не хотелось затеряться, взорваться, исчезнуть в гигантских бетонных катакомбах, уходивших на десятки(!) километров к северу, югу и западу. Никто не мог сказать, с какой целью были проложены в них двупутные узкоколейки, куда и зачем убегали электропоезда по бесконечным тоннелям с бесчисленными ответвлениями, тупиками, что перевозили они на своих платформах, кто был пассажиром. Однако доподлинно известно, что Гитлер по меньшей мере дважды побывал в этом подземном железобетонном царстве, закодированном под названием «RL» — Regenwurmlager — «Лагерь дождевого червя».

Смотреть фильм:

Подземелья Рейха / The Reich Underground

В конце Второй Мировой Войны по всей Германии победители обнаружили огромные недостроенные системы туннелей. Гитлер распорядился о сооружении около 800 подземных комплексов в попытке удержать на плаву немецкую военную промышленность. 60 лет назад союзники пытались уничтожить их, в том числе, и личный альпийский бункер Гитлера. Целые участки системы туннелей до сих пор остаются не исследованными.

Зачем?

Под знаком этого вопроса проходит любое исследование загадочного объекта. Зачем было сооружено гигантское подземелье? Зачем проложены в нем сотни километров электрофицированных железных дорог, и еще добрая дюжина всевозможных «зачем?» и «почему?»

Местный старожил — бывший танкист, а ныне таксист по имени Юзеф, захватив с собой люминесцентный фонарь, взялся сводить нас к одному из двадцати двух подземных вокзалов. Все они обозначались когда-то мужскими и женскими именами: «Дора», «Марта», «Эмма», «Эмма». Ближайший к Мендзыжечу — «Хенрик». Наш гид утверждает, что именно к его перрону прибывал из Берлина Гитлер, чтобы отсюда отправиться уже по поверхности в свою полевую ставку под Растенбергом — «Вольфшанце». В этом есть своя логика — подземный путь из Берлина позволял скрытно покидать рейхсканцелярию. Да и до «Волчьего логова» отсюда всего лишь несколько часов езды на машине.

Юзеф гонит свой «Полонез» по неширокому шоссе на юго-запад от города. В деревушке Калава сворачиваем в сторону бункера «Шарнхорст». Это один из опорных пунктов оборонительной системы Поморского вала. А места в округе — идиллические и никак не вяжутся с этими военными словесами: холмистые перелески, маки во ржи, лебеди в озерцах, аисты на крышах, соснячки, горящие изнутри солнцем, косули бродят.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД!

Живописный холм с нестарым дубом на вершине был увенчан двумя стальными бронеколпаками. Их массивные сглаженные цилиндры с прорезями походили на тевтонские рыцарские шлемы, «забытые» под сенью дубовой кроны.
Западный склон холма обрывался бетонной стеной в полтора человеческих роста, в которую была врезана броневая гермодверь в треть обычной двери и несколько воздухозаборных отверстий, забранных опять же бронированными жалюзями. То были жабры подземного монстра. Над входом надпись, набрызганная из баллончика с краской: «Welcome to hell!» — «Добро пожаловать в ад!»

Под пристальным оком пулеметной амбразуры флангового боя подходим к броневой дверце и открываем ее длинным специальным ключом. Тяжелая, но хорошо смазанная дверь легко распахивается, и в грудь тебе смотрит еще одна бойница — фронтального боя. «Вошел без пропуска — получи автоматную очередь», — говорит ее пустой немигающий взгляд. Такова камера входного тамбура. Когда-то ее пол предательски проваливался, и незваный гость летел в колодец, как это практиковалось в средневековых замках. Теперь он надежно закреплен, и мы сворачиваем в узкий боковой коридорчик, который ведет внутрь бункера, но через несколько шагов прерывается главным газовым шлюзом. Выходим из него и попадаем в блок-пост, где караул проверял когда-то документы всех входящих и держал под прицелом входную гермодверь. Только после этого можно войти в коридор, ведущий в боевые казематы, прикрытые бронекуполами. В одном из них до сих пор стоит ржавый скорострельный гранатомет, в другом размещалась огнеметная установка, в третьем находились тяжелые пулеметый. Здесь же «каюта» командира — «фюрер-раум», перископные выгородки, радиорубка, хранилище карт, туалеты и умывальник, а также замаскированный запасной выход.

Этажом ниже — склады расходных боеприпасов, цистерна с огнесмесью, камера входной ловушки, она же карцер, спальный отсек для дежурной смены, фильтровентиляционная выгородка… Здесь же и вход в преисподнюю: широкий — метра четыре в диаметре — бетонный колодец отвесно уходит вниз на глубину десятиэтажного дома. Луч фонаря высвечивает на дне шахты воду. Бетонная лестница спускается вдоль шахты крутыми узкими маршами.

«Тут сто пятьдесят ступенек», — сообщает Юзеф. Мы идем за ним с замиранием сердца: что внизу? А внизу, на глубине 45 метров, — высокосводный зал, похожий на неф старинного собора, разве что собранный из арочного железобетона. Шахта, вдоль которого вилась лестница, обрывается здесь для того, чтобы продолжиться еще глубже, но уже как колодец, почти до краев заполненный водой. Есть ли дно у него? И для чего вздымается нависающая над ним шахта аж до казематного этажа? Юзеф не знает. Но он ведет нас к другому колодцу, более узкому, прикрытому крышкой люка. Это источник питьевой воды. Можно хоть сейчас зачерпнуть.

Оглядываю своды здешнего аида. Что видели они, что творилось под ними? Этот зал служил гарнизону «Шарнхорста» военным городком с тыловой базой. Здесь в главный тоннель, как притоки в русло, «впадали» двухъярусные бетонные ангары. В них размещались две казармы на сто человек, лазарет, кухня, склады с продовольствием и амуницией, электростанция, топливохранилище. Сюда же через шлюзовую противогазовую камеру подкатывали и вагонеточные поезда по ветке, уходящей к магистральному тоннелю на вокзал «Хенрик».

— Пойдем на вокзал? — спрашивает наш провожатый.

Юзеф ныряет в невысокий и неширокий коридор, и мы за ним. Пешеходная потерна кажется бесконечной, идем по ней ускоренным шагом уже четверть часа, а света в конце тоннеля не видно. Да и не будет здесь никакого света, как, впрочем, и во всех остальных «норах дождевого червя».

Только тут замечаю, как продрог в этом стылом подземелье: температура здесь постоянная, что летом, что зимой, — 10oС. При мысли, под какой толщей земли тянется наша щель-тропа, и вовсе становится не по себе. Низкий свод и узкие стены сжимают душу — выберемся ли отсюда? А если обрушится бетонное перекрытие, а если хлынет вода? Ведь более полувека все эти конструкции не знали ни ухода, ни ремонта, сдерживают, а ведь они сдерживают, и давление недр, и напор воды…

Когда на кончике языка уже завертелась фраза: «Может, вернемся?», узкий ход наконец влился в широкий транспортный тоннель. Бетонные плиты составляли здесь подобие перрона. Это и был вокзал «Хенрик» — заброшенный, пыльный, темный… Сразу же вспомнились те станции берлинского метрополитена, которые до недавних лет пребывали в подобном же запустении, поскольку находились под стеной, рассекавшей Берлин на восточную и западную части. Их было видно из окон голубых экспрессов — эти каверны застывшего на полвека времени… Теперь, стоя на перроне «Хенрика», нетрудно было поверить, что рельсы этой ржавой двупутки добегают и до берлинского метро.

Мы сворачиваем в боковой ход. Вскоре под ногами захлюпали лужи, по краям пешеходной дорожки тянулись водоотводные канавки — идеальные поилки для летучих мышей. Луч фонаря прыгнул вверх, и над нашими головами зашевелилась большая живая гроздь, слепленная из костлявокрылых полуптиц-полузверьков. Холодные мурашки побежали по спине — экая пакость, однако! Даром, что полезная — комаров жрет.

Говорят, души погибших моряков вселяются в чаек. Тогда души эсэсовцев должны обращаться в летучих мышей. И судя по количеству гнездившихся под бетонными сводами нетопырей, вся дивизия «Мертвая голова», бесследно исчезнувшая в 45-м в мезерицком подземелье, до сих пор укрывается от солнечного света в виде рукокрылых тварей.

Прочь, прочь отсюда, и как можно скорее! НАШ ТАНК — НАД БУНКЕРОМ

На вопрос «зачем был создан Мезерицкий укрепрайон» военные историки отвечают так: для того чтобы навесить мощный замок на главную стратегическую ось Европы Москва — Варшава — Берлин — Париж.

Китайцы построили свою Великую стену, дабы на тысячи ли прикрыть границы Поднебесной империи от вторжения кочевников. Немцы сделали почти то же самое, воздвигнув Восточный вал — Ostwall, с той лишь разницей, что проложили свою «стену» под землей. Сооружать ее они начали еще в 1927 году и только через десять лет закончили первую очередь. Полагая отсидеться за этим «неприступным» валом, гитлеровские стратеги двинулись отсюда сначала на Варшаву, а потом на Москву, оставив в тылу захваченный Париж. Итог великого похода на восток известен. Натиск советских армий не помогли сдержать ни противотанковые «зубы дракона», ни бронекупольные установки, ни подземные форты со всеми их средневековыми ловушками и наисовременнейшим оружием.

В зиму сорок пятого бойцы полковника Гусаковского проломили этот «непроходимый» рубеж и двинулись напрямую к Одеру. Здесь же, под Мендзыжечем, бился с «Мертвой головой» танковый батальон майора Карабанова, который сгорел в своем танке. Памятник нашим бойцам у деревни Калава не посмели сломать никакие экстремисты. Его молча охраняет мемориальная «тридцатьчетверка», даром что теперь она осталась в тылу у НАТО. Пушка ее смотрит на запад — на бронекупола бункера «Шарнхорст». Старый танк ушел в глубокий рейд исторической памяти. По ночам над ним кружат летучие мыши, но иногда на его броню кладут цветы. Кто? Да те, кто еще помнит тот победный год, когда эти земли, изрытые «дождевым червем» и все равно благодатные, снова стали Польшей.

No related links found

Это был один из самых масштабных и амбициозных проектов в истории человечества. В 1944 году архитекторы, инженеры и специалисты боевых конструкторских бюро Третьего рейха приступили к строительству разветвленной системы гигантских подземных сооружений как в Германии, так и на территории оккупированных стран, которая должна была надёжно укрыть немецкие фабрики и заводы от ударов с воздуха и превратить тайные лаборатории по созданию новейших видов вооружений в неприступные подземные крепости. В бесчеловечных условиях сотни тысяч подневольных рабочих и узников концлагерей до самых последних дней второй мировой войны трудились над прокладкой многокилометровых лабиринтов, которые должны были обеспечить бесперебойную работу нацистской боевой машины.

Подземное убежище Гитлера, первые реактивные самолеты, супер-пушка и печально известные ракеты ФАУ-2, массовое производство нервно-паралитического газа и хранилище награбленных в Европе бесценных сокровищ – вот лишь малая часть ещё не до конца изученного мира подземного рейха, о котором рассказывает этот документальный фильм.

Фильм 1-й

Подземные заводы Третьего рейха стали одним из самых амбициозных проектов в истории человечества. Здесь создавалось новое чудо-оружие, призванное нанести смертельный удар врагам Германии. Сотни тысяч людей трудились на строительстве туннелей. Сколько из них погибло – неизвестно. Работа в подземелье кипела вплоть до последнего дня войны. Насколько близки были нацисты к осуществлению своих планов? Что было бы, сумей они наладить подземное производство чудо-оружия? Сколько ещё жизней унесла бы эта война на уничтожение?

Ганс Рабе отвечает за систему подземных туннелей, расположенной в Южной и Восточной Германии. Он регулярно проверяет безопасность сооружений, построенных 60 лет назад.

«Во время войны завод принадлежал компании «Мессершмитт”. Здесь строили самолёты. Судя по чертежам, сюда вело три или четыре входа, один удалось открыть. Остальные взорвали в конце войны. Два параллельных туннеля длиной 80-90 метров соединяют поперечные проходы. Здесь и размещался завод».

Нацистское руководство не сразу решилось на воплощение этого масштабного замысла. Приказ о переводе промышленных объектов под землю был отдан министром вооружений Альбертом Шпеером летом 1943 года, когда авиация союзников стала наносить военным заводам ощутимый урон. Немецкие промышленники не сразу поддержали этот проект, хотя огромные расходы на его осуществление взяло на себя государство. На их взгляд, проект выглядел недоработанным. На первых порах нацисты лишь углубляли старые шахты.

Одним из первых в конце 43-го года был построен объект под кодовым названием «Нойштадт» на берегу реки Некар. Здесь на глубине 120 м пролегает гигантская система подземных туннелей.

В течение полутора веков до первой мировой войны здесь добывали гипс, затем тут производили динамит, а после 1937 года хранили боеприпасы. Железные ворота ведут в подземный город. Завод должен был занимать площадь 130 тыс. кв. метров. Часть производственных мощностей заработала уже весной 1944 года.

Хольгер Глатц, подполковник: «Во время войны сюда перевели один из цехов по производству боеприпасов, а также шарикоподшипниковый завод из Швайнфурта. Подземный комплекс расширили в 1957 году, в разгар холодной войны. Задача была обезопасить от ядерной бомбардировки производство и оборудование».

Сегодня здесь под землёй работают 720 человек, производя боеприпасы и запчасти для армии. Содержание этого завода обходится немецкому Министерству обороны в 1,5 млн. евро ежегодно. Производство развёрнуто в тех же туннелях, что и 60 лет назад.

Наиболее важные объекты маскировали так, чтобы спрятать их от самолётов-разведчиков. Огромные топливные резервуары нацисты перемещали под землю ещё с середины 30-х годов. Один из таких резервуаров, расположенный около Бремена, используется до сих пор.

В обслуживании этих подземных сооружений заняты специально обученные люди. Доступ под землю есть только у них. Каждая из 8 гигантских цистерн объёмом 4 тыс. кубометров сделана из 12-ти миллиметровой корабельной стали, а толщина бетонного кожуха достигает одного метра.

Агитационный фильм 1944 г.: «Попытка противника разрушить военную промышленность Германии систематическими авианалётами провалилась. Главные заводы по производству техники и боеприпасов заблаговременно с немецкой тщательностью были переведены под землю».

Этот пропагандистский фильм «Оружие, руки, сердца» содержит редкие кадры, сделанные на строящихся подземных объектах в местечке Кала в Тюрингии. Здесь должен был заработать авиационный завод под кодовым названием «Лахс» (Lachs) в переводе с немецкого – «Лосось». Под землёй в адских условиях работали военнопленные и те, кого насильно пригнали из оккупированных Германией территорий.

«В первый день нас разделили на группы. Немецкий офицер сказал нам: «Будете работать, пока не сдохнете!”. Три человека бурили отверстие в туннелях, ещё трое сгребали обломки, а один отвозил тачку. Мы стояли на лесах и бурили огромные отверстия в потолке по 3 метра глубиной – туда закладывался динамит. Затем его подрывали. Нас заставляли сразу разгребать обломки. Из-за пыли и дыма мы друг друга не видели, но останавливаться было нельзя – нацисты были безжалостны».

После изнурительной 12-ти часовой смены десятки тысяч рабочих получали скудный паёк. С начала февраля 45-го года к работам стали привлекать подростков 14-16 лет.

Агитационный фильм 1944 г.: «Руководство страны заявляет, что небо Германии должно быть отвоёвано, и оно будет отвоёвано! Наши изобретатели и конструкторы противопоставят эскадрильям вражеских бомбардировщиков новый самолёт, не знающий себе равных в воздушном бою».

В Кала перевели производство реактивного истребителя ME-262 – одно из самых секретных разработок Люфтваффе. Первый самолёт был готов взлететь в середине февраля 45-го года.

Пауль Баерт, бывший рабочий на объекте «Лахс»: «По форме истребитель ME-262 напоминал рыбу: сверхсовременный, с очень узким фюзеляжем и, по-видимому, очень быстрый. Ходили слухи, что планировалось выпускать 1200 истребителей в месяц. В это трудно было поверить. Это казалось невозможным. Мы были в ужасе от происходящего. Нам было ясно – если война затянется, мы просто не выживем».

Эта аэрофотосъёмка района Кала сделана с американского самолёта в 45-м году. Отчётливо видны укреплённые входы и грузовой подъёмник на склоне горы.

Ганс Рабе, эксперт по эксплуатации шахт: «Мы находимся в одном из огромных залов завода по сборке реактивных истребителей ME-262. Здесь находился участок, откуда уже готовый самолёт доставлялся на поверхность через этот туннель, затем он поднимался на подъёмнике вверх по склону горы, а оттуда взлетал».

Взлётную полосу построили на гребне горы. В действительности отсюда взлетело не так уж много самолётов – запуск реактивных самолётов в серийное производство требовал времени.

Герберт Рёмер, бывший рабочий на объекте «Лахс»: «Я помню два взлёта истребителей ME-262. Мы работали наверху, откуда виден и подъёмник, и то, что происходит в воздухе. Кто-то показал на горизонт: мы все посмотрели вверх и увидели этот странный самолёт, летящий на невероятной скорости. Он действительно выглядел новым чудо-оружием!».

Вплоть до конца войны сотни тысяч узников концентрационных лагерей перевозились в Германию, чтобы строить новые авиационные заводы. Макса Маннхаймера перевели в феврале 1945 года из Аушвица в городок в Мюльдорф, городок у реки Инн.

Макс Маннхаймер, бывший узник концентрационного лагеря: «Мы знали, что здесь будут строить подземный завод. И мы также знали, что это было вызвано регулярными бомбёжками военных заводов. Они решили спрятать всё под землю. Здесь, к примеру, должно было быть шесть этажей, три из них – подземных. Мне это напоминало строительство пирамид в Древнем Египте. Тысячи людей сновали взад и вперёд, подгоняемые надсмотрщиками, которые торопились завершить работы как можно скорее. В основном, приходилось копать, носить железо и бетон. Последнее было самым тяжёлым и страшным. Врачи из СС подсчитали, что человек на такой работе мог протянуть от силы 60-80 дней. И этот расчёт оказался довольно точным».

Когда война закончилась, Макс Маннхаймер весил 37 кг. Многие из тех, кто работал рядом с ним, не дожили до освобождения. Их тела вывозили из Мюльдорфа и других лагерей в Дахау. Фотографии как мёртвых так и выживших потрясли весь мир.

Северо-восточнее Нюрнберга в лесу за бетонной стеной находится ещё один вход в тоннель. Горные инженеры открыли его, чтобы произвести плановые работы. Догерверк (?) около Ярусбрука (?) – одно из самых больших подземных сооружений, построенное нацистами. Даже сегодня жители деревень в окрестностях Франконского Альба не подозревают об истинных размерах загадочной сети системы тоннелей в скале. Частично облицованными тоннелями, похоже, никогда не пользовались.

Ганс Рабе, эксперт по эксплуатации шахт: «Сейчас мы покидаем облицованные секции тоннеля и переходим в необлицованные. Как видите, здесь везде песчаник, и нет никаких опор. Самое страшное, что может случиться, – это обвал глыб песчаника, который, вероятно, вызовет оседание породы, заметное даже на поверхности».

Нацисты дали этому сооружению кодовое название «Eidechse-1», в переводе – «ящерица».

Ганс Рабе, эксперт по эксплуатации шахт: «Мы сейчас выходим к главному штреку – к месту, откуда планировалось вести строительные работы. Видите вот эти чёрные дыры? Это готовые отверстия для взрывчатки. Если повезёт, можно обнаружить в них пакеты со взрывчаткой. Или свёрла, такие как это, застрявшее в породе. А вот один из взрывпакетов. Всё было готово к подрыву, но работу внезапно остановили, и всё побросали. Из запланированных 100 тыс. кв. метров построили только 15 тысяч. Судя по штрекам, работы должны были продолжаться в этом направлении. Производственные цеха собирались разместить в этих галереях. Строительство началось в марте 44-го года и продолжалось вплоть до мая 45-го. Они успели прорыть около 7,5 км туннелей и лишь одну десятую часть их облицевали цементом. Здесь предполагалось собирать авиационные моторы BMW. Под землю должны были перевезти весь завод».

Было взорвано и вывезено полмиллиона кубических метров песчаника. Тем не менее, выпуск двигателей для самолётов здесь так и не наладили. По приказу американских оккупационных сил входы в тоннель после войны были огорожены, и о заброшенном заводе вскоре забыли.

Лишь иногда бывшие узники приезжают сюда почтить память погибших товарищей.

К концу войны Гитлер связывал большие надежды с новым типом оружия, которое сможет изменить ход войны. Баллистическую ракету ФАУ-2 в Третьем рейхе называли оружием возмездия. Её создатель Вернер фон Браун работал над проектом в местечке Пенемюнде. Ракета была готова к серийному производству.

Нацисты планировали использовать её для ударов по территории Англии. ФАУ-2, казалось, могла держать англичан в постоянном страхе. Пробные запуски прошли неудачно, но к лету 44-го года ракеты ФАУ-2 были готовы к применению.

Ничем не примечательный горный хребет в районе Гарца. В середине апреля 45-го года американцы заняли городок Нордхаузен. На склоне горы Кокштайн они обнаружили концлагерь, и там – множество истощённых заключённых и огромное количество трупов.

Те, кто смогли выжить в лагере «Миттельбау-Дора», рассказали своим освободителям о таинственных тоннелях в скале и сверхсекретном ракетном заводе.

«10 тысяч заключённых загнали в четыре смежных помещения в системе тоннеля. Спали там же, где работали. Несмотря на холод и высокую влажность, из одежды на рабочих были только полосатые робы. Это, естественно, привело к повальным заболеваниям. Из 3000 умерших за первые 5 месяцев большинство скончалось от туберкулёза и других болезней лёгких. Остальные умерли от истощения, голода, холода и жестокого обращения».

«Мы были заключёнными в лагере Нордхаузен. Каждое утро поезд отвозил нас в тоннель. Нас называли смертниками. Работать наверху было намного легче, чем в подземелье, если об этом вообще уместно говорить. Внутри мы находились под постоянным наблюдением эсэсовцев. Нас постоянно били. Те, кто работали до нас, даже не видели дневного света. Они никогда не поднимались на поверхность – спали, ели и работали под землёй. Условия были адскими, а жестокость СС неописуема. Очень многие там и умерли».

Министерство вооружений выделило 200 млн. рейхсмарок на строительство огромного подземного промышленного сооружения общей площадью 600 тыс. кв. м. Целью этого строительства было производство ракет ФАУ. Планировалось выпускать по 1 тыс. ракет в месяц. Однако к апрелю 44-го года из-за сбоев на производстве едва удавалось выполнять половину плана.

Йенс-Кристиан Вагнер, сотрудник мемориального комплекса «Миттельбау-Дора»: «Это был необычный завод в том смысле, что его продукция не была готова пойти в массовое производство. Почти ежедневно из Пенемюнде, где находилось конструкторское бюро, приходили указания по изменению технологий, которые сразу внедрялись в производство. В результате больше половины ракет были конструктивно не доработаны».

Редкие цветные кадры, снятые личным оператором Гитлера Вальтером Френцем. Выполняя инструкции немецких техников, специально отобранные заключённые собирают ракеты из 45 тыс. деталей. Готовые ФАУ-2 доставляли в тоннель №41 для заключительно проверки.

15-метровая испытательная площадка сегодня почти полностью затоплена. Здесь ракеты грузили на поезда, которые везли их к пусковым площадкам в Северной Германии и оккупированной Голландии.

Йенс-Кристиан Вагнер, сотрудник мемориального комплекса «Миттельбау-Дора»: «Союзники располагали полной и детальной информацией о том, что здесь происходило, в основном, благодаря анализу аэрофотосъёмки. Например, они точно вычислили местонахождение вентиляционных шахт в Кокштайн и всерьёз рассматривали варианты сброса в шахты фосфорной или другой зажигательной бомбы для уничтожения завода».

Съёмки, сделанные американским кинооператором 12 апреля 45-го года. В этот день союзникам открылся весь ужас концлагеря «Миттельбау-Дора». После того, как английская авиация разбомбила лагерь смерти в Бёльке (?), истощённых узников привозили сюда.

Петер Вольф, бывший узник концентрационного лагеря: «Постепенно привыкаешь в виду мёртвых тел. Каждое утро каждый блок должен был построиться на перекличку. Считали всех, даже тех, кто умер ночью. Нам приходилось складывать тела в сторонку. Ты радовался уже тому, что пережил ещё один день. Меня часто спрашивают: «Почему вы не сопротивлялись эсэсовцам?”. Я всегда отвечаю: «Мы только и делали, что сопротивлялись, оставаясь в живых”».

Выпуск новостей, 1944 г.: «Мы представляем первую съёмку ракеты ФАУ-2 на территорию Англии. Из соображения секретности она была сделана с большого расстояния и даёт лишь смутное представление об истинных размерах ФАУ-2. На колоссальной скорости её узкий стальной корпус поднимается в стратосферу».
Основной целью для немецких ракет стал Лондон. 7 сентября 44-го года первая ФАУ-2 взорвалась в центре британской столицы.

Йозеф Геббельс, 1944 г.: «После разрушительных налётов на столицу Рейха – Берлин – я обещал, что настанет час, и мы отомстим англичанам. Английская пресса яростно обрушилась на меня, язвительно вопрошая: «Не было ли новое оружие, о котором я говорил, придумано в министерстве пропаганды, а не в министерстве вооружений?” Но я не считал необходимым спорить с ними. Напротив, я был убеждён, что чем дольше они не верили в существование оружия, тем лучше, ибо неожиданность – тоже оружие!».

Первоначально планировалось запускать ракеты ФАУ из гигантских стартовых бункеров. В мае 43-го года в местечке Ваттен Северной Франции началось строительство огромного бетонного сооружения размером 40 x 75 м. Немецкие инженеры были уверены, что железобетонная крыша 5-метровой толщины будет непробиваемой. Английские бомбардировщики доказали обратное летом 1944 года. Недостроенная пусковая база была сильно повреждена в результате бомбардировки и стала непригодной для запуска ракет ФАУ.

По замыслу Вернера фон Брауна, новые ракеты должны были запускаться с передвижных установок. Эти стартовые площадки легко маскировались, и с воздуха было сложно находить и уничтожать такие цели.

«Да, мы знали, насколько опасны эти ракеты, особенно ФАУ-2, которые запускались с территории Франции и поражали цель в Англии. Это было действительно страшно. А для людей, которые имели более обширные сведения, для Черчилля, например, это было страшно вдвойне, ведь ему приходилось поддерживать боевой дух нации. Для нас же это была просто работа. Мы осознавали её важность, но не задумывались о далеко идущих последствиях».

617-ая эскадрилья Королевских ВВС «Dambusters» («Разрушители дамб») вступала в дело каждый раз, когда британская военная разведка обнаруживала военные цели таки, как пусковые площадки ракет ФАУ.

В северо-французском местечке у Изере находится, наверное, самый впечатляющий подземный бункер, построенный нацистами для запуска оружия возмездия. Местные жители называют гигантскую крышу этого сооружения La Coupole (Купол). Хранилище было рассчитано на 500 ракет. Тысячи заключённых в невыносимых условиях пробивали в скале километры тоннелей.

Бетонный купол толщиной 5 метров весил 55 тыс. тонн. Он должен был образовывать защитный свод над самым сердцем сооружения. Здесь ракеты должны были приводиться в вертикальное положение для окончательной сборки и установки боеголовок. Внутри уже начались земляные работы. Высота 8-угольного зала составляла 13 метров. Но вскоре после начала строительства британцы узнали о заводе и самолётам эскадрильи «Dambusters» был отдан приказ о его уничтожении.

Боб Найт, ВВС Великобритании: «Очень важно, что мы успели взорвать завод раньше, чем он был готов к запуску ракет. Нас подробно проинструктировали и рассказали всё, что знали о нём. Идея заключалась в том, чтобы взрывать цели изнутри. Мы добивались двойного эффекта: при прямом попадании всё разлеталось в клочья, но в то же время бомбы проникали и в глубь сооружения».

Британские конструкторы специально разработали для этой цели 5-тонную бомбу «Tallboy», способную пробить 5-метровые слои бетона. 17 июля 44-го года такие бомбы сбросили на Изер.

Боб Найт, ВВС Великобритании: «Мы получили данные, как только вернулись самолёты-разведчики. Они долетели до места почти мгновенно, сделали аэрофотосъёмку, и – назад. А нам сообщили по радио, насколько удачным был налёт, и не нужен ли повторный вылет. С такими бомбами повторных вылетов обычно не требовалось, если только мы не промахивались».

За 11 дней до этого «Dambusters» разбомбили Мимойек – маленькую деревушку, всего в нескольких километрах от берега пролива, к югу от Кале. По приказу нацистского министра вооружений Шпеера здесь ещё в 43-м году началось строительство подземного завода для производства оружия, способного как и ФАУ-2 напрямую поражать Лондон. Одной-единственной бомбы «Tallboy» хватило, чтобы развеять мечту Гитлера о, так называемой, английской пушке. Бомба пробила 6-метровую бетонную крышу и разорвалась внутри горы.

К этому времени заключённые уже успели проложить в скале 100-метровые диагональные батарейные шахты для «Трудолюбивой Лизхен» – так называли ФАУ-3. Дальнобойность этих пушек достигала 200 км. До конца не ясно, какие именно снаряды предполагалось использовать в этих чудо-пушках. Не исключено, что они могли быть оснащены биологическими или химическими зарядами.

ФАУ-3 представляли для Англии такую опасность, что премьер-министр Уинстон Черчилль помнил о «Трудолюбивой Лизхен» даже через 8 месяцев после освобождения Франции. «Я не могу позволить этому сооружению угрожать безопасности страны,» – заявил он в секретном меморандуме. В результате – шахты для ФАУ-3, которые уцелели после бомбёжки, взорвали английские сапёры.

Заброшенная железнодорожная ветка ведёт в пустынную местность Фалькенхаген, к юго-востоку от Берлина. Материалы британской разведки, касающиеся этого местечка в районе Бранденбурга, до сих пор частично засекречены. Здесь предполагалось производить один из самых смертоносных видов оружия массового поражения.

Агитационный фильм, 1944 г.: «Под газом мы понимаем ту химическую продукцию, которая может быть использована как химическое оружие во время боя с целью воздействия на противника и выведения его из строя. Химические вещества были эффективным оружием уже в I мировую войну. Поэтому вполне вероятно, что противник будет применять их и в эту войну. И мы должны быть постоянно наготове».

Учебный фильм вермахта. Демонстрируется воздействие ядовитых веществ горчичного газа и цианисто-водородной кислоты на живые существа.

Доктор Хофманн, физик и бывший член Академии наук ГДР, потратил десятилетия на изучение истории Фалькенхагена. Объект под кодовым названием «Зейверг» был построен военными в 1938 году в густом лесу, защищавшем его от любопытных взглядов. Здесь работали в основном над созданием зажигательных веществ. Незавершённые постройки являются частью проекта, работы по которому были начаты здесь в 44-м году. Высшее военное командование передало эти территории концерну «Ай-Джи Фармер». Химический концерн должен был разработать абсолютно новое химическое оружие.

Доктор Хофманн, местный историк: «В то время новейшей разработкой был нервно-паралитический газ зарин. Это отравляющее вещество должно было производиться на большом заводе здесь, в Фалькенхагене. Зарин в основном поражает дыхательную систему. Одной его капли на 1 куб. м воздуха вполне достаточно для того, чтобы при контакте с веществом смерть от удушья наступила в течение 6 минут. После войны люди были шокированы разрушительным потенциалом разрабатывавшегося здесь оружия. Это отравляющее вещество было чисто немецким изобретением, совершенно неизвестным союзникам. 500 тонн в месяц – это большой объём. И при помощи снарядов и бомб можно было опустошить целые области. С таким оружием невозможно делить потенциальных жертв на военных и мирное население».

80-метровый подземный жёлоб – всё, что осталось от недостроенного завода по производству зарина. Руководство концерна заявляло, что производство может начаться уже летом 45-го года.

Но в начале мая 1945 года американские танковые части вошли в Австрию. И жалкие остатки вермахта сдались превосходящим силам союзников.

Съёмки около Зальцбурга, сделанные в конце войны оператором Соединённых Штатов Америки. 8 мая, через два дня после освобождения концлагеря Эбензее, военные корреспонденты запечатлели на киноплёнке рабочих, которым удалось выжить.

Заключённые лагеря и люди, пригнанные из Эбензее, работали в расположенной недалеко от лагеря секретной системе тоннелей под кодовым названием «Цемент». Залы, в которых под руководством обергруппенфюрера СС Ганса Каммлера должны были собираться межконтинентальные ракеты, имеют высоту до 30 метров. Последняя модель ракеты 26-метровая A-9 в соответствии с амбициозными планами нацистов должна была иметь радиус поражения, позволяющий уничтожать цели на территории Соединённых Штатов. В Эбензее намеривались производить 20 таких ракет в месяц. Но работы по проекту А-9 не были проведены даже до стадии испытаний. Руководитель проекта Вернер фон Браун после окончания войны был вывезен в Соединённые Штаты Америки, где продолжил работать над своей ракетной программой уже на новых хозяев. Точное количество жертв его деятельности на службе у Гитлера до сих пор не известно.

Фильм 2-й

В конце II мировой войны союзники обнаружили на территории Германии гигантские незаконченные системы тоннелей. Полагают, что о некоторых из них не знал даже Гитлер.

Авиация союзников пыталась уничтожить эти подземные сооружения специально разработанными для этих целей бомбами. Впрочем, некоторые из этих тоннелей до сих пор выглядят так, словно война здесь завершилась только вчера. Безумный проект строительства подземных заводов канул в небытие вместе с Третьим рейхом.

Подземный штаб Гитлера располагался в Альпах в районе Оберзальцберга. До сих пор это сооружение до конца не исследовано.

От резиденции фюрера «Бергхофф» остались лишь катакомбы – бомбы союзников сравняли её с землёй.

Ойленгебирге – область бывшей Нижней Силезии. Здесь неподалёку от польского городка Глушице среди горных хребтов скрывается едва ли не самое таинственное наследие Третьего рейха.

Яцек Душак – польский учитель, и Юрген Мюллер – из ассоциации «Подземелья Берлина» уже много лет проводят здесь свои исследования. Гигантский холл, обшитый дубом, показывает, что нацисты планировали соорудить здесь нечто грандиозное.

«В общей сложности, здесь семь подземных систем тоннелей, лишь 1/8 часть была забетонирована. В остальных тоннелях кое-где есть поддерживающие конструкции из брусьев и стволов деревьев. На строительстве трудилось более 40 тыс. человек. Узники работали по 10-12 часов в день при температуре не выше 8 градусов. Питание было очень скудным. Естественно, многие умирали».

Когда в конце апреля 1945 года советские войска вступили в Нижнюю Силезию, они нашли только гигантскую заброшенную стройку. Поначалу никто не понял, что именно здесь возводили.

Яцек Душак, местный историк: «После окончания войны вход в бункер так и не был закрыт. Те, кто побывал там после ухода немцев, говорили, что всё выглядит так, будто рабочие просто ушли на обед. Свёрла торчали из стен, везде валялись лопаты, стояли тачки и самосвалы с щебнем. Казалось, что рабочие вот-вот вернутся».

Бетонные укрытия для охраны и укреплённые пулемётные гнёзда подтверждают важность этого сооружения. В обстановке строжайшей секретности здесь с ноября 43-го строили новую штаб-квартиру для фюрера. Сооружению присвоили кодовое название «Ризе» («Великан»).

Большую часть рабочих перевели сюда из концлагеря Гросс-Розен. В начале 45-го года в лагере было около 75 тыс. заключённых. Около 12 тыс., в основном, евреи из Аушвица, были привезены во временные лагеря Ойленгебирге. Примерно половина из них при строительстве погибла.

Рабочие пробили 3 км тоннелей в горном массиве Вольфсберг. Здесь должен был размещаться самый большой комплекс сооружений объекта «Ризе». Сегодня часть запутанных систем и тоннелей затоплена водой.

Яцек Душак, местный историк: «По некоторым сведениям, большинство заключённых в конце войны эвакуировали. Тут оставили небольшую группу, чтобы замаскировать сооружение. Эти люди бесследно исчезли, так же как и надзиратели. Конечно, всё это неподтверждённая информация. У нацистов было достаточно времени чтобы замести следы. Сегодня найти замурованные входы очень сложно – они были тщательно засыпаны, и сейчас на этом месте уже выросли деревья».

Замок Фюрстенштайн около Вальденбурга когда-то принадлежал князьям Плесским. В 40-м году обширные владения родственников Черчилля были национализированы.

Спустя четыре года началась глобальная реконструкция. Эту жемчужину барокко планировалось превратить в дом для гостей нацистской верхушки. Но, по сути, замок предназначался для Адольфа Гитлера и его ближайшего окружения.

35 архитекторов в условиях строжайшей секретности работали над созданием сложной системы подземных укрытий.

В случае необходимости, лифт должен был доставить фюрера из его апартаментов на глубину 50 м. Площадь подземных помещений должна была составить 3200 кв. м.

Юрген Мюллер, ассоциация «Подземелья Берлина»: «Сюда планировалось перенести ставку Гитлера в случае чрезвычайного положения. Все ключевые фигуры Третьего рейха также должны были иметь укрытые под землёй резиденции. Одну планировалось построить для Геббельса, другую для Гиммлера и т.д. Разумеется, высшие чины вермахта, например, Кейтель и Йогель также должны были переехать сюда. В проекте оговаривалось полагающееся каждому количество кубических метров».

Сохранившийся фрагмент кинохроники запечатлел прощание Гитлера с Бенито Муссолини в «Волчьем логове» около Растенбурга летом 44-го года. Ставка фюрера в Восточной Пруссии занимала площадь в 250 га. Усиленная охрана окружала её тремя кольцами оцепления.

Железная дорога, которой союзники Третьего рейха пользовались, чтобы навещать Гитлера в его ставке, теперь заросла. Бывшее «Волчье логово» сейчас – просто нагромождение камней. Перед тем как отступить, немцы взорвали все постройки. Личное укрытие Гитлера превратилось в груду развалин.

Рохус Миш не был в Растенбурге с конца 1944 года. Он служил в личной охране Гитлера и почти всегда находился рядом с ним в «Волчьем логове». 60 лет спустя, ему уже сложно что-либо узнать в этих руинах.

«Какое массивное сооружение. Раньше постройки были не выше 2-3 метров, а теперь всё такое огромное. Как тут всё изменилось. Я отчётливо помню, как всё выглядело раньше. Так быстро время пролетело! Просто невероятно. Невероятно. Весь комплекс перестроили всего за несколько недель. До этого здесь были лишь плоские шалаши. Вот тут был проход, который вёл в большую комнату с длинным столом, там проходили совещания. А здесь было довольно тесно, всё было небольшим. Огромные конструкции появились позже».

Когда в середине июля 44-го года Гитлер со своей свитой переехал в новую ставку в Восточной Пруссии из Берхтесгадена, его личный бункер был ещё не достроен. Фюрера разместили в гостевых комнатах. Совещания проходили в расположенной неподалёку деревянной постройке.

20 июля 1944 года Гитлер слушал доклады своих генералов. В комнате находились адъютанты и обслуга. Приблизительно в 12 часов 44 минуты главнокомандующий нагнулся над столом, рассматривая большую карту. В этот момент произошёл взрыв.

Взорвалась бомба, которую полковник фон Штауфенберг спрятал под столом. Были убиты четыре человека, семеро получили тяжёлые ранения, здание было почти полностью уничтожено. Гитлера спас массивный стол. Той же ночью в Берлине были схвачены все заговорщики.

«Он никогда не выказывал страха, мы ни разу не видели его испуганным. Он всегда говорил: «Со мной всё будет в порядке, со мной ничего не случится”. После покушения 20 июля ничего не изменилось. Всё было, как до взрыва. Здесь принимали Муссолини, а затем и других людей так, словно ничего не произошло».

Только ближайшие помощники Гитлера знали о строительстве гигантского подземного штаба в Нижней Силезии. Фюрер надеялся, что бункер «Ризе» скоро достроят, и там он будет, практически, не досягаем для врагов.

В то время Гитлер редко бывал в Берлине. Британцы и американцы бомбили столицу рейха ежедневно. Не смотря на надвигающееся поражение, в 44-м году немцы ещё верили в своего фюрера.

Во всех крупных городах Германии были построены бомбоубежища для защиты населения. Наверное, самое большое из сохранившихся находится в Дортмунде.

«Вот черта, характерная для подобных сооружений: эти воздушные шлюзы оборудовались специальными дверями. В укрытии можно было создать повышенное давление, чтобы в случае газовой атаки сюда не проник ядовитый газ».

После первого серьёзного налёта союзников на Дортмунд оказалось, что общественные бомбоубежища не эффективны и не дают достаточной защиты. В результате под городом началось сооружение гигантской системы тоннелей.

Ульрих Рекингер, городской комитет по строительству: «Здесь должен был быть тоннель, ведущий к выходу из убежища. Его рыли снизу, двигаясь из укрытия к поверхности. Как видите, работа не была закончена. Этот камень остался после взрывных работ, он лежит здесь 60 лет. Строительство было заброшено в самом конце войны. У нас есть счета, относящиеся к апрелю 45-го года, которые подтверждают, что работа ещё не остановилась. Вы можете убедиться, что инструменты лежат так, как будто их только что бросили».

80 тыс. человек могли бы укрыться от бомб в убежищах на глубине до 16 метров. Было построено 5 км тоннелей. Убежища никогда не использовались. Лишь немногие в Дортмунде знают, насколько сильно изрыты недра их города.

Ульрих Рекингер, городской комитет по строительству: «Мы входим в зону под Кёрнерплатц. У нас есть отличный чертёж 43-го года. Вы можете увидеть, как выглядела бы достроенная система укрытий. Вот эта часть имела бы 2 этажа и была бы обита деревом – так теплее и меньше влажности. Она была бы разделена на коридоры и отдельные комнатки, оборудованные системой вентиляции. Но, как видите, до этого дело не дошло – в связи с окончанием войны строительство прекратилось. Давайте пройдём дальше».

Выпуск новостей, 1944 г.: «Берлин. Один из воскресных летних дней 5-го года войны. Повсюду можно увидеть людей в форме. Берлинский зоопарк, открытый ровно 100 лет назад, серьёзно пострадал в результате серий воздушных атак. Открытый бассейн в Ванзее не утратил своего очарования».

3 февраля 1945 года тысячи американских бомбардировщиков нанесли сокрушительный бомбовый удар по Берлину. Первые бомбы упали на центр города в 11 ч. 02 мин.

Хельга Ли: «Вдруг стало очень-очень тихо. Все почувствовали, что что-то попало в убежище. Звук не был громким, он больше походил на глухой стук. Все очень испугались, ведь никто не знал, выдержат ли укрытия».

Нина Александр: «Бомбы разорвались внизу, там, где мы обычно находились. Позже мы увидели на этом месте множество трупов. По счастливой случайности, мы оказались на третьем уровне убежища и поэтому не пострадали».

В берлинском зоопарке до сих пор существует замаскированный вход в один из тоннелей подземной Германии. За долгие годы под землёй могли скопиться ядовитые газы, но Дитмар Арнольд из ассоциации «Подземелья Берлина» всё же решил рискнуть и спуститься сюда.

Дитмар Арнольд, ассоциация «Подземелья Берлина»: «Мы находимся на глубине 9 метров под Тиргартеном в западном тоннеле основного перекрёстка. Он длиной 90 метров, шириной 14 и высотой около 5 метров. Здесь должны были пересекаться запланированные железнодорожные и автомобильные магистрали Север-Юг и Запад-Восток. Магистраль Запад-Восток была почти достроена, теперь здесь проходят улицы (?). Магистраль Север-Юг так и осталась проектом. Вот всё, что осталось от этих грандиозных планов. Этот тоннель заново открыли лишь в 67-м году. Свод, как видите, отреставрировали. Было подсчитано, что дешевле отремонтировать сооружение, чем засыпать его».

Министр пропаганды Йозеф Геббельс был озабочен тем, что постоянные авианалёты могут отрицательно сказаться на духе населения. Его сотрудники тайно сняли в Берлине эти кадры.

К тому времени фашистское руководство редко появлялось на публике. Геббельс посетил развалины собора Святого Хедвига, демонстрируя для хроники свою решимость продолжать борьбу.

У министра был свой личный бункер под его служебной виллой в центре правительственного района. Остальные подземные сооружения были обнаружены случайно во время строительных работ в 98-м году.

Частная съёмка семьи Геббельсов, сделанная в 43-м году, показывает, как здесь всё выглядело.

«Вставай. Вставай и одевайся. Давай, быстренько. Ну-ка просыпайся…».

Магда Геббельс с самого начала была одной из самых верных сторонниц Гитлера. Когда крах нацистского режима стал неизбежен, она вместе с семьёй покончила жизнь самоубийством в бункере фюрера. В конце апреля 45-го года укрывавшемуся в бункере под Рейхканцелярией Гитлеру оставалось надеяться только на чудо.

Рохус Миш, телохранитель Гитлера: «Он готовился к самоубийству почти неделю, с 22 по 30 апреля, каждый день его откладывая. На самом деле Гитлер хотел покончить с собой ещё 22-го, когда отпустил всех своих приближённых. «Я останусь здесь, я не покину Берлин,” – сказал он. Все остальные должны были уехать. Он был готов расстаться с жизнью. Радист передал сообщение западным союзникам, в котором говорилось: «Немцы должны оборонять Берлин ещё 2-3 недели”. Когда это доложили Гитлеру, он сказал: «Следовало об этом думать раньше, теперь война уже проиграна”».

Рохус Миш, телохранитель Гитлера: «Было тихо, как в церкви. Все разговаривали шёпотом. Потом кто-то закричал: «Линге! Линге! (Линге был слугой Гитлера) Я думаю, всё кончено”. Потом открылась дверь, я заглянул внутрь. Вошёл ещё один человек, открылась другая дверь, и я увидел Гитлера. Он лежал около дивана или в кресле – здесь я могу ошибаться. Рядом, подогнув колени, лежала Ева Браун».

Выпуск новостей, 1945 г.: «Соляная шахта у деревушки Меркерс. Здесь в последние дни войны Германии был нанесён ещё один сокрушительный удар. В одном из тоннелей солдаты обнаружили невообразимое количество картин, драгоценностей, серебра, валюты, золотых слитков. Здесь представлены шедевры почти всех музеев Европы такие, как полотна Рафаэля, Рембрандта, Ван Дейка. Они хранились на глубине 300 метров в тайнике, который нацисты считали надёжной защитой от бомб и посторонних глаз».

Американские финансовые эксперты и искусствоведы немедленно начали изучать найденные сокровища. Было установлено, что этот клад состоял из золотовалютных резервов Третьего рейха и коллекций берлинских музеев. Здесь была найдена лишь малая часть культурных ценностей, вывезенных нацистами из завоёванных стран.

Позже много произведений европейского искусства было обнаружено в других шахтах на Юге Германии и в Австрии. Некоторые ценности не найдены до сих пор.

Войска союзников продолжали развивать наступление. 22 апреля 45-го года американские и французские армейские части заняли Штутгарт.

Глубоко под горой Гиллесберг сохранился бункер – свидетель решающих боёв за Штутгарт. Отсюда немецкое командование координировало безнадёжную попытку войск отстоять город. Офицеры связи получали приказы, которые так и не услышали сражавшиеся наверху солдаты.

Помещения выглядят нетронутыми, как будто война закончилась только вчера. Сейф взломан, на полу валяются остатки противогазов, вся дверь пробита пулями – следы последнего боя защитников фашистского режима.

Союзники опасались, что Гитлер с верными соратниками забаррикадируется в Оберзальцберге, где ещё в 30-е годы было подготовлено надёжное укрытие для нацистского руководства.

Во время войны фюрер и его свита часто приезжали в Берхтесгаден, и когда бы Гитлер там бы не останавливался, его усиленно охраняли.

Спуск в систему тоннелей, проложенных в толще горы. Команда наблюдателей регулярно обследует подземные укрытия.

Прямо из узла связи Оберзальцберга тоннель уходит вниз на глубину 30 метров. Никто точно не знает, что там скрывается. Деревянная лестница давно разрушилась. Команде наблюдателей приходится воспользоваться моторизованным подъёмником.

На дне шахты эксперты надеются найти недостроенное укрытие СС. Они обнаруживают 350 метров ветхих тоннелей. Только первые секции облицованы кирпичом, а кабельные шахты частично зацементированы. На глубине 60 метров исследователям приходится остановиться. Флориан Байерл – один из самых авторитетных экспертов по Оберзальцбергу. Он начал заниматься его историей ещё в молодости и опросил многих очевидцев. Байерл знает, что эта гора напоминает звериную нору с разветвлённой системой ходов. Общая протяжённость тоннелей и бункеров составляет почти 6 км. По всей видимости, здесь планировалось построить ещё более грандиозные сооружения. Люди работали в три смены вплоть до конца войны.

«В этой последней необследованной секции бункера Оберзальцберга находилось укрытие СС, построенное на огромной глубине под существующими тоннелями. Раньше спуститься в эту шахту было невозможно. Теперь цифровые технологии позволяют нам создать точную и полную схему всех подземных сооружений под Оберзальцбергом. Изучая архивные записи, относящиеся к тоннелям и сравнивая их с сообщениями очевидцев, можно придти к выводу, что в этом убежище должны были разместиться примерно 400 солдат СС. В то же время в этих гигантских залах должны были храниться боеприпасы для защиты так называемой Альпийской крепости».

Строительством подземного бомбоубежища в Оберзальцберге руководил печально известный секретарь Гитлера Мартин Борман. Борман распорядился о строительстве такого бункера и для своей большой семьи. Сегодня сюда можно войти только по специальному разрешению.

77 ступенек соединяют дом Бормана с подземным укрытием. Коридор длиной почти 60 метров вёл в его личные апартаменты. От непрошенных гостей проход защищала хорошо вооружённая охрана.

Флориан Байерл, эксперт по Оберзальцбергу: «Весь комплекс укрытий в Оберзальцберге снабжался автономно. Были предусмотрены отдельный водопровод, система вентиляции, защищённая от проникновения ядовитых веществ, и запас продовольствия. Здесь можно было продержаться довольно долго. Единственная проблема заключалась в том, что ход можно было оборонять только изнутри, снаружи не было никаких укреплений. Это означало, что в ходе осады противник мог бы беспрепятственно пройти до постов автоматчиков, и его пришлось бы выбивать из укрытия. Это – отсек Бормана. Три вентилируемые помещения с койками, вероятно, для детей. Интересно, что здесь сознательно использовали более тёплые цвета, чтобы сделать интерьер немного веселее. Выключатели для детей были расположены на 50 см ниже, чем в других помещениях. Полы были деревянными, и можно легко представить, что здесь стояли кровати. Как видите, тут были даже картины – в стенах до сих пор торчат гвозди. Борманы жили здесь неделями, конечно, не только под землёй, но и в самом доме. Бомбардировщики противника начали представлять серьёзную угрозу с конца 43-го года, и Борманы, фактически, переехали сюда».

Сейф Бормана в конце войны вывезли американцы, здесь до сих пор угадываются его очертания. В штабную комнату, оборудованную по последнему слову техники, поступали радиограммы и сводки с фронтов.

Борман также подготовил небольшой подземный город для Гитлера и Евы Браун. Всё окружение диктатора могло укрыться от бомбардировок союзников под виллой Бергхофф.

В начале апреля 45-го года в убежище привезли необходимые запасы. Даже разведка союзников предполагала, что Гитлер уже переехал в Оберзальцберг.

Выпуск новостей, 1945 г.: «Миф о безопасности Берхтесгадена, где планировалось не одно злодеяние, был развеян в апреле тяжёлыми бомбардировщиками союзников. На рассвете они сбросили на печально известное горное убежище Гитлера и лежащую внизу равнину 5-тонные бомбы, разрывающиеся глубоко под землёй. Не остались без внимания и расположенные рядом бараки СС».

Как полагают, здесь в укрытии, занимающем 1800 кв. м, Гитлер и его окружение могли бы продержаться несколько недель.

Флориан Байерл, эксперт по Оберзальцбергу: «До последнего дня в Оберзальцберге ждали прибытия Гитлера. Всё было готово, помещения обставлены. Сюда уже была переведена часть охраны Имперской канцелярии в Берлине. Поэтому можно предположить, что переведись Гитлер сюда, война затянулась бы ещё на некоторое время. Отсюда, теоретически, он мог бы управлять остатками своей империи».

Когда 1 мая 45-го года по радио сообщили о смерти Гитлера, охранники Оберзальцберга бросились разбирать имущество фюрера. Продовольствие, хранившееся на складах Берхтесгадена, американцы раздали местным жителям. Личные архивы Гитлера были сожжены одним из его адъютантов. Оставшаяся в бункере библиотека, музыкальные коллекции и картины были увезены американцами.

Помещения, предназначенные для Евы Браун, были достроены и отделаны к апрелю 45-го года. Её большой гардероб и фарфоровые сервизы были уже там. По особому пожеланию любовницы Гитлера для неё была установлена ванна.

Сегодня здесь почти ничего не сохранилось. Комнаты пустые. И всё же охотники за сокровищами продолжают нелегально проникать сюда и обыскивать загадочную систему укрытий.

Комната фюрера находилась рядом с комнатой Евы Браун. Обстановка, очевидно, была спартанской. Американцы вынесли мебель и осветительные приборы, а остальное досталось туристам и охотникам за сувенирами. Исчезла даже плитка из ванной.

Сам Гитлер спускался сюда лишь однажды. Последние свои дни он решил провести в Берлине.

5 627

Что бы там ни говорили, бесспорно одно: в мире нет более обширного и более разветвленного подземного укрепрайона, чем тот, который был прорыт в речном треугольнике Варта — Обра — Одер более полувека назад. До 1945 года эти земли входили в состав Германии. После крушения Третьего рейха вернулись к Польше. Только тогда в сверхсекретное подземелье спустились советские специалисты. Спустились, поразились протяженности тоннелей и ушли. Никому не хотелось затеряться, взорваться, исчезнуть в гигантских бетонных катакомбах, уходивших на десятки(!) километров…

Никто не мог сказать, с какой целью были проложены в них двупутные узкоколейки, куда и зачем убегали электропоезда по бесконечным тоннелям с бесчисленными ответвлениями, тупиками, что перевозили они на своих платформах, кто был пассажиром. Однако доподлинно известно, что Гитлер по меньшей мере дважды побывал в этом подземном железобетонном царстве, закодированном под названием «RL» — Regenwurmlager — «Лагерь дождевого червя».

Третий рейх уходит под землю
Зрелище не для слабонервных, когда в лесных сумерках из смотровых щелей старых дотов и бронеколпаков выбираются, копошась и попискивая, летучие мыши. Крылатые вампиры решили, что эти многоэтажные подземелья люди построили для них, и обосновались там давно и надежно. Здесь, неподалеку от польского города Мендзыжечь, обитает самая большая в Европе колония нетопырей — десятки тысяч. Но речь не о них, хотя военная разведка и выбрала в виде своей эмблемы силуэт летучей мыши.

Об этой местности ходили, ходят и долго еще будут ходить легенды, одна мрачнее другой.

«Начнем с того, — рассказывает один из первопроходцев здешних катакомб полковник Александр Лискин, — что вблизи лесного озера, в железобетонном коробе был обнаружен заизолированный выход подземного силового кабеля, приборные замеры на жилах которого показали наличие промышленного тока напряжением в 380 вольт.

Вскоре внимание саперов привлек бетонный колодец, который проглатывал воду, низвергавшуюся с высоты. Тогда же разведка доложила, что, возможно, подземная силовая коммуникация идет со стороны Мендзыжеча. Однако здесь не исключалось и наличие скрытой автономной электростанции, и еще то, что ее турбины вращала вода, падающая в колодец. Говорили, что озеро каким-то образом соединено с окружающими водоемами, а их здесь немало.

Саперы выявили замаскированный под холм вход в тоннель. Уже в первом приближении стало ясно, что это серьезное сооружение, к тому же, вероятно, с разного рода ловушками, включая минные. Говорили, что как-то подвыпивший старшина на своем мотоцикле решил на спор проехаться по таинственному тоннелю. Больше лихача не видели.»

Зачем?

Под знаком этого вопроса проходит любое исследование загадочного объекта. Зачем было сооружено гигантское подземелье? Зачем проложены в нем сотни километров электрофицированных железных дорог, и еще добрая дюжина всевозможных «зачем?» и «почему?»

Местный старожил — бывший танкист, а ныне таксист по имени Юзеф, захватив с собой люминесцентный фонарь, взялся сводить нас к одному из двадцати двух подземных вокзалов. Все они обозначались когда-то мужскими и женскими именами: «Дора», «Марта», «Эмма», «Берта». Ближайший к Мендзыжечу — «Хенрик». Наш гид утверждает, что именно к его перрону прибывал из Берлина Гитлер, чтобы отсюда отправиться уже по поверхности в свою полевую ставку под Растенбергом — «Вольфшанце».

В этом есть своя логика — подземный путь из Берлина позволял скрытно покидать рейхсканцелярию. Да и до «Волчьего логова» отсюда всего лишь несколько часов езды на машине.

Юзеф гонит свой «Полонез» по неширокому шоссе на юго-запад от города. В деревушке Калава сворачиваем в сторону бункера «Шарнхорст». Это один из опорных пунктов оборонительной системы Поморского вала. А места в округе — идиллические и никак не вяжутся с этими военными словесами: холмистые перелески, маки во ржи, лебеди в озерцах, аисты на крышах, соснячки, горящие изнутри солнцем, косули бродят.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД!

Живописный холм с нестарым дубом на вершине был увенчан двумя стальными бронеколпаками. Их массивные сглаженные цилиндры с прорезями походили на тевтонские рыцарские шлемы, «забытые» под сенью дубовой кроны.

Западный склон холма обрывался бетонной стеной в полтора человеческих роста, в которую была врезана броневая гермодверь в треть обычной двери и несколько воздухозаборных отверстий, забранных опять же бронированными жалюзями. То были жабры подземного монстра. Над входом надпись, набрызганная из баллончика с краской: «Welcome to hell!» — «Добро пожаловать в ад!»

Под пристальным оком пулеметной амбразуры флангового боя подходим к броневой дверце и открываем ее длинным специальным ключом. Тяжелая, но хорошо смазанная дверь легко распахивается, и в грудь тебе смотрит еще одна бойница — фронтального боя. «Вошел без пропуска — получи автоматную очередь», — говорит ее пустой немигающий взгляд. Такова камера входного тамбура.

Когда-то ее пол предательски проваливался, и незваный гость летел в колодец, как это практиковалось в средневековых замках. Теперь он надежно закреплен, и мы сворачиваем в узкий боковой коридорчик, который ведет внутрь бункера, но через несколько шагов прерывается главным газовым шлюзом. Выходим из него и попадаем в блок-пост, где караул проверял когда-то документы всех входящих и держал под прицелом входную гермодверь. Только после этого можно войти в коридор, ведущий в боевые казематы, прикрытые бронекуполами.

В одном из них до сих пор стоит ржавый скорострельный гранатомет, в другом размещалась огнеметная установка, в третьем находились тяжелые пулеметыЙ Здесь же «каюта» командира — «фюрер-раум», перископные выгородки, радиорубка, хранилище карт, туалеты и умывальник, а также замаскированный запасной выход.

Этажом ниже — склады расходных боеприпасов, цистерна с огнесмесью, камера входной ловушки, она же карцер, спальный отсек для дежурной смены, фильтровентиляционная выгородка… Здесь же и вход в преисподнюю: широкий — метра четыре в диаметре — бетонный колодец отвесно уходит вниз на глубину десятиэтажного дома. Луч фонаря высвечивает на дне шахты воду. Бетонная лестница спускается вдоль шахты крутыми узкими маршами.

«Тут сто пятьдесят ступенек», — сообщает Юзеф. Мы идем за ним с замиранием сердца: что внизу? А внизу, на глубине 45 метров, — высокосводный зал, похожий на неф старинного собора, разве что собранный из арочного железобетона. Шахта, вдоль которого вилась лестница, обрывается здесь для того, чтобы продолжиться еще глубже, но уже как колодец, почти до краев заполненный водой.

Есть ли дно у него? И для чего вздымается нависающая над ним шахта аж до казематного этажа? Юзеф не знает. Но он ведет нас к другому колодцу, более узкому, прикрытому крышкой люка. Это источник питьевой воды. Можно хоть сейчас зачерпнуть.

Оглядываю своды здешнего аида. Что видели они, что творилось под ними? Этот зал служил гарнизону «Шарнхорста» военным городком с тыловой базой. Здесь в главный тоннель, как притоки в русло, «впадали» двухъярусные бетонные ангары. В них размещались две казармы на сто человек, лазарет, кухня, склады с продовольствием и амуницией, электростанция, топливохранилище.

Сюда же через шлюзовую противогазовую камеру подкатывали и вагонеточные поезда по ветке, уходящей к магистральному тоннелю на вокзал «Хенрик».
— Пойдем на вокзал? — спрашивает наш провожатый.

Юзеф ныряет в невысокий и неширокий коридор, и мы за ним. Пешеходная потерна кажется бесконечной, идем по ней ускоренным шагом уже четверть часа, а света в конце тоннеля не видно. Да и не будет здесь никакого света, как, впрочем, и во всех остальных «норах дождевого червя».

Только тут замечаю, как продрог в этом стылом подземелье: температура здесь постоянная, что летом, что зимой, — 10oС. При мысли, под какой толщей земли тянется наша щель-тропа, и вовсе становится не по себе. Низкий свод и узкие стены сжимают душу — выберемся ли отсюда? А если обрушится бетонное перекрытие, а если хлынет вода? Ведь более полувека все эти конструкции не знали ни ухода, ни ремонта, сдерживают, а ведь они сдерживают, и давление недр, и напор воды…

Когда на кончике языка уже завертелась фраза: «Может, вернемся?», узкий ход наконец влился в широкий транспортный тоннель. Бетонные плиты составляли здесь подобие перрона. Это и был вокзал «Хенрик» — заброшенный, пыльный, темный…

Сразу же вспомнились те станции берлинского метрополитена, которые до недавних лет пребывали в подобном же запустении, поскольку находились под стеной, рассекавшей Берлин на восточную и западную части. Их было видно из окон голубых экспрессов — эти каверны застывшего на полвека времени… Теперь, стоя на перроне «Хенрика», нетрудно было поверить, что рельсы этой ржавой двупутки добегают и до берлинского метро.

Мы сворачиваем в боковой ход. Вскоре под ногами захлюпали лужи, по краям пешеходной дорожки тянулись водоотводные канавки — идеальные поилки для летучих мышей. Луч фонаря прыгнул вверх, и над нашими головами зашевелилась большая живая гроздь, слепленная из костлявокрылых полуптиц-полузверьков. Холодные мурашки побежали по спине — экая пакость, однако! Даром, что полезная — комаров жрет.

Говорят, души погибших моряков вселяются в чаек. Тогда души эсэсовцев должны обращаться в летучих мышей. И судя по количеству гнездившихся под бетонными сводами нетопырей, вся дивизия «Мертвая голова», бесследно исчезнувшая в 45-м в мезерицком подземелье, до сих пор укрывается от солнечного света в виде рукокрылых тварей.

Прочь, прочь отсюда, и как можно скорее!

НАШ ТАНК — НАД БУНКЕРОМ

На вопрос «зачем был создан Мезерицкий укрепрайон» военные историки отвечают так: для того чтобы навесить мощный замок на главную стратегическую ось Европы Москва — Варшава — Берлин — Париж.

Китайцы построили свою Великую стену, дабы на тысячи ли прикрыть границы Поднебесной империи от вторжения кочевников. Немцы сделали почти то же самое, воздвигнув Восточный вал — Ostwall, с той лишь разницей, что проложили свою «стену» под землей.

Сооружать ее они начали еще в 1927 году и только через десять лет закончили первую очередь. Полагая отсидеться за этим «неприступным» валом, гитлеровские стратеги двинулись отсюда сначала на Варшаву, а потом на Москву, оставив в тылу захваченный Париж.

Итог великого похода на восток известен. Натиск советских армий не помогли сдержать ни противотанковые «зубы дракона», ни бронекупольные установки, ни подземные форты со всеми их средневековыми ловушками и наисовременнейшим оружием.

В зиму сорок пятого бойцы полковника Гусаковского проломили этот «непроходимый» рубеж и двинулись напрямую к Одеру. Здесь же, под Мендзыжечем, бился с «Мертвой головой» танковый батальон майора Карабанова, который сгорел в своем танке.

Памятник нашим бойцам у деревни Калава не посмели сломать никакие экстремисты. Его молча охраняет мемориальная «тридцатьчетверка», даром что теперь она осталась в тылу у НАТО. Пушка ее смотрит на запад — на бронекупола бункера «Шарнхорст».

Старый танк ушел в глубокий рейд исторической памяти. По ночам над ним кружат летучие мыши, но иногда на его броню кладут цветы. Кто? Да те, кто еще помнит тот победный год, когда эти земли, изрытые «дождевым червем» и все равно благодатные, снова стали Польшей.

Помимо колоссальных разрушений и войны мирового масштаба Третий рейх оставил в истории Европы и серьезный промышленный след. Точный список военных объектов, построенных нацистами в Европе, до сих пор не составлен, а масштабы строительных работ с каждым разом поражают воображение историков и военных специалистов.Авиация ценой тысяч жизней
После того как маховик запущенной войны вернулся на исходную и ударил своих создателей, вопрос уничтожения нацистских войск и армии Германии стало вопросом времени, а не вероятности. Историки приписывают Адольфу Гитлеру много разных качеств, из которых перфекционизм и стремление добиваться желаемого любой ценой, пожалуй, и похоронили Третий рейх. Ближайшие соратники Гитлера ощущали неизбежное сильнее самого фюрера. Особенно хорошо опасность неминуемого поражения ощущал назначенный рейхсминистром по вопросам вооружений Альберт Шпеер. Шпееру Гитлер поставил невозможную с точки зрения срочной реализации задачу - срочно перенести все предприятия немецкой промышленности, снабжающих армию техникой, под землю. Замысел Гитлера был прост - на глубине в несколько десятков метров такие заводы могли бы находиться в полной безопасности. В отличие от фюрера Шпеер хорошо понимал, чего будет стоить Германии такая авантюра, однако отказаться выполнять приказ Гитлера не мог.
На должность куратора уникального строительного проекта был назначен бригаденфюрер Франц Ксавер Дорш - опытнейший руководитель, собравший под единое управление и руководство Управления строительства Организации Тодта несколько служб по военному строительству и обеспечению. Дорш пообещал фюреру, что часть масштабного проекта по переносу производственных мощностей будет реализована уже через полгода. Шпеер не разделял оптимизма Дорша по поводу переноса сразу шести крупных военно-промышленных объектов, ведь создание каждого такого объекта площадью не менее 100 тысяч квадратных метров под землей дело невероятно сложное, даже для Третьего рейха.
В 1944 году планы Гитлера начали обретать вполне конкретные очертания. Под горой Хоубирг в Нюрнберге началось строительство одного из самых больших подземных заводов, куда планировалось эвакуировать производство авиационных двигателей, производством которых занималась компания BMW.Строительство объекта под кодовым обозначением «Доггер», равно как и реализация других масштабных строительных задач, стали возможны исключительно благодаря рабскому труду военнопленных и узников концлагерей. Для работ на объекте «Доггер» были привлечены заключенные концлагеря «Флоссенбург», однако даже огромное количество узников с задачей возведения подземного авиационного завода справилось лишь частично. Работы внутри горы Хоубирг не были закончены, однако масштабность проекта поражает воображение современных гражданских и военных строителей. Согласно плану, тоннели внутри горы должны были соединяться в нескольких местах для наилучшего сообщения производственных помещений. Система вентиляции всех помещений была продумана до мельчайших деталей и могла работать абсолютно автономно в течение пяти-шести месяцев после прекращения подачи внешнего электропитания. После капитуляции Германии все входы в объект, а их, по некоторым данным, было до десяти, были опечатаны и наглухо заварены. Всего же, по оценкам экспертов, за время строительных работ внутри комплекса погибло не менее 8-10 тысяч узников концлагерей.

Другой подземный авиазавод немцы все же успели достроить до состояния полной готовности. Объект с кодовым названием «Горный хрусталь» (нем. Bergkristall) должен был обеспечить потребность рейха в ультрасовременных самолетах Messerschmitt Me.262 - первых реактивных истребителях в мире. Информация о сборочных линиях передовых истребителей быстро попала в штаб американской военной разведки, и в числе первых объектов, куда направлялся союзный десант, был подземный авиационный завод «Горный хрусталь». Без малого тысячу построенных здесь истребителей оплатили собственной жизнью тысячи военнопленных. Минимальная цифра погибших только на строительных работах по этому объекту оценивается историками в 18 тысяч человек. Похожим образом были организованы и другие военные объекты, такие как Зеегротте близ Вены, на территории которого собирали истребители He.162, и многие другие авиационные объекты, на которые возлагалась задача массового производства передовых реактивных самолетов.Подземный ракетный центр Ракета А-4, более известная читателю под названием ФАУ-2, была одним из тех видов вооружения, на использование которого Гитлер и вся верхушка Третьего рейха поставили жизнь целой нации. Долгие годы после капитуляции гитлеровской Германии правда о технологическом рывке немецких ученых старательно скрывалась. Феномен готовности немецких ученых к производству атомного оружия и средств доставки долгие годы после войны изучался в профильных НИИ по всему миру, в том числе и в Советском Союзе. Главную скрипку в уничтожении одного из главных врагов Германии - Великобритании должна была сыграть уникальная баллистическая ракета, долетавшая до Лондона за 6 с небольшим минут.

Секретный ракетный центр в Пенемюнде строили с учетом всех соображений безопасности и секретности, доступных Третьему рейху. Защищенные бетонные пусковые площадки, цеха окончательной и предварительной сборки - все было просчитано с немецкой точностью и вниманием к деталям. Советские специалисты, в частности, один из ближайших соратников Сергея Паловича Королева - Борис Евсеевич Черток, отмечали высокий уровень организации и продуманность общей конструкции. Однако Пенемюнде был лишь исследовательским центром, в котором ракетная техника лишь испытывалась.
Несмотря на внушительный объем научной работы, проработки и многомесячные эксперименты, ракетный исследовательский центр в Пенемюнде постигла незавидная участь. Просочившиеся в английскую разведку данные относительно прогресса работ близ острова Узедом поставили крест на секретности проекта, и летом 1943 года союзная авиация разнесла РКЦ в Пенемюнде в ходе ковровой бомбардировкой. Советский исследователь Борис Черток позднее в своих мемуарах писал, что, несмотря на масштабность повреждений, ни одно из зданий или построек не было разрушено до основания, а во многих лишь частично обрушились перекрытия. Это позволило провести детальный анализ оставшегося в Пенемюнде научного оборудования и провести восстановление уцелевших приборов, станков и ключевых систем измерения и контроля.
После уничтожения Пенемюнде немецкие военные сделали свои выводы из ситуации, и стали проектировать завод по производству ракет с учетом вероятных бомбардировок любой длительности и интенсивности. Завод Миттельверк в Тюрингии близ Нордхаузена стал самым крупным и самым сложным проектом по созданию подземного промышленного производства в интересах Германии. Проектная мощность завода, как отмечают эксперты и историки, составляла до 30 ракет ФАУ-2 в сутки.

Размер и сложность скалистого горного массива, в котором началось строительство комплекса Миттельверк, наложили свои отпечатки и на процесс привлечения военнопленных и узников концентрационных лагерей. Борис Черток в своих мемуарах отмечает, что объект отличался уникальным, даже по меркам СС и Гестапо, уровнем жестокости по отношению к пленным. За малейшее нарушение режима часовые расстреливали пленных, тела которых уцелевшие узники сразу отвозили в крематорий. Потребность в живой силе для военной стройки внутри горы обеспечивал специально созданный для этого концлагерь «Дора».«Секретностью стройки было обусловлено и отношение к заключенным. Потенциально любой узник, привлекавшийся к работам на этом объекте, был носителем ценной секретной информации, а, значит, любой ценой оставить его внутри объекта было одной из обязанностей СС. Многие историки считают, что львиная доля привлеченных на объект заключенных погибала от голода и непосильного труда, но это правда лишь отчасти. Основной причиной смерти были расстрелы», - поясняет военный историк Сергей Рюмин.
Однако рытьем тоннелей и другой тяжелой работой, от которой заключенные чаще всего умирали через несколько недель, дело не ограничивалось. Производство ФАУ-2 требовало наличия сборочной линии и определенной скорости работы, которой было бы достаточно, чтобы дать Рейху столько ракет, сколько требовал фюрер. Это требование во многом определило эффективность всей программы по созданию «оружия возмездия» и его реальных перспектив.
Несмотря на то, что боевая часть ракет, приборы, двигатели, и многое другое на завершающем этапе монтажа в изделие настраивались немецкими специалистами-ракетчиками, массовую сборку корпусов, элементов управления и других жизненно важных систем доверяли заключенным. Узники, привлекаемые к сборке ракет хорошо понимали, что даже относительно небольшой дефект может вызвать взрыв ракеты не только в небе, но и на стартовом столе, старательно, по мере сил и возможностей они пользовались случаем и повреждали ключевые элементы управления.
Бетон и вода
Стремительная оккупация Германией всей Европы и, в частности, Франции позволила приступить к составлению планов по войне на море с заклятым противником Рейха Великобританией. К началу вторжения в Советский Союз Гитлер и командование немецкой армии и флота хорошо понимали, что одними лишь авиаударами по англичанам никакой победы добиться не удастся. Строительство военно-морских баз для подводных лодок кригсмарине во Франции открывало невиданный до этого момента простор для действия. Фактически вся Атлантика падала к ногам нацистов. На выручку нацистским строителям снова пришел армированный железобетон, с помощью которого на побережье Франции возник один из самых известных объектов Третьего рейха - база субмарин в портовом городе Сен-Назер.

Монументальность сооружения можно ощутить, даже не посещая бывшую базу подводных лодок. Достаточно оценить размеры. 300 метров в длину, 130 в ширину и 18 в высоту. Помимо обустройства 14 доков для стоянки подводных лодок, особое внимание специалисты уделяют и конструкции крыши, защищавшей объект от бомбардировок.
«Конструкция крыши представляет собой своеобразный "пирог с воздушными прослойками". Железобетон разной толщины чередуется со стальными балками и воздушными "карманами", с помощью которых в случае бомбардировки и попадания авиабомб конструкция эффективнее "гасила" энергию от взрыва. Сложно посчитать в самолетах и бомбах прочность, но такой же налет, как на исследовательский центр в Пенемюнде база в Сен-Назере выдержала бы без проблем», - пояснил военный историк Сергей Рюмин.Единственный случай, связанный с относительно успешной атакой на объект, произошел 28 марта 1942 года.
Британский десант с помощью навьюченного взрывчаткой корабля вывел из строя единственный сухой док комплекса в Сен-Назере, буквально протаранив огромным эсминцем. Сами подводные лодки, укрытые в пеналах за многометровым слоем бетона, в ходе атаки не пострадали.
Атлантический вал и подземные города

К обороне прибрежных районов Европы немцы готовились тщательно. Пальму первенства по части подготовки в этом отношении может уступить только переброска войск на восток, к границам СССР. «Атлантический вал» справедливо оценивается историками и специалистами в области военного строительства как самый масштабный строительный проект за всю историю Рейха. Уже потом можно рассматривать проектирование и создание бункера «Волчье логово» и других «спецобъектов». По своей сути, «Атлантический вал» - не что иное, как непрерывная сеть долговременных береговых укреплений, снабженных артиллерийскими батареями и другим тяжелым вооружением, включая зенитное, для отражения любой атаки союзного десанта. На всем протяжении береговой линии от Испании до Норвегии предполагалось строительство специальных укрепленных районов с подземными хранилищами и складами.Один из таких «подземных городов» был обнаружен сравнительно недавно. Журналисты британской газеты Daily Mail опубликовали фотографии «города нацистов» почти на три с половиной тысячи солдат 18 мая 2017 года. Объект недалеко от деревни Схевенинген поражает своим размахом - не хватает разве что артиллерийской батареи с корабельными орудиями. Поразительно, но за 75 лет, что минули с момента создания этих сооружений, большинство из бетонных бункеров находятся в прекрасном состоянии, не говоря уже о сохранности помещений внутри комплекса.По данным Daily Mail, здесь мог с комфортом расположиться целый гарнизон СС - 3300 солдат с оружием, снаряжением и боеприпасами, необходимым для отражения массированной атаки с моря. 100000 кубических метров железобетона, 900 помещений разной площади были оборудованы не только тоннелями, по которым были проложены километры кабелей связи, но и автономными системами жизнеобеспечения. Руководил строительством «великой немецкой стены» никто иной, как Фриц Тодт, занимавший, помимо прочих должностей, пост рейхсминистра вооружения и боеприпасов. Под его же руководством осуществлялся и другой масштабный проект - сооружение «западного вала» - укрепрайона на границе Германии и Франции.За последние несколько лет исследовательская группа, в состав которой входят не только историки, спелеологи и опытные инженеры, но и военные специалисты, нашла около 500 различных объектов только на береговой линии Европы. Эксперты отмечают, что, несмотря на протяженность береговой линии Европы и размеров континента в целом, «на поверхности», то есть в уже известных районах, где специалисты Третьего рейха проявляли активность, находится лишь 20% от вероятного числа всех построенных объектов. На изучение остальных секретных бункеров и поиска подземных городов, по данным специалистов, могут уйти следующие 50 лет.